На второй неделе действия военного положения в ПНР распространилась новость о том, что два посла попросили убежища в США. Для многих это было утешительно и обнадеживающе, поскольку означало, что даже самые верные из верных дали трещину. Но когда время не принесло новых проявлений неповиновения со стороны клерикального аппарата и отказов подчиняться приказам в армии, интерес к дипломатам угас. Однако на международной арене это кое-что значило.

Просили убежища Ромуальд Спасовский, посол в США, и Здислав Рурарж, посол в Японии. Внимание больше было приковано к первому, поскольку Токио - это не Вашингтон. А в условиях холодной войны США были главным врагом социалистического лагеря. Хотя оба дипломата попросили убежища в США, именно Спасовский находился там на посту, в самой пасти врага мирного лагеря.

Под руку с Рейганом

В Госдепартаменте столкнулись два варианта: максимально помочь польской "Солидарности" и помочь, но не слишком раздражать СССР - необходимый фактор баланса сил в разделенном мире. Трюк Спасовского оказал пропагандистскую поддержку сторонникам первой и самому президенту Рональду Рейгану, что нашло отражение в СМИ. Спасовски оказался на месте и на пресс-конференции сказал: "Я не могу продолжать представлять власть, ответственную за акты жестокости и насилия".

19 декабря 1981 г. бывший посол попросил убежища, а через два дня дипломат и его супруга были приняты в Овальном кабинете президентом Рональдом Рейганом в присутствии вице-президента и его ближайших советников. Рейган должен был спросить своего гостя, что, по его мнению, следует сделать для Польши. Спасовский посоветовал отказаться от экономической помощи стране, отдав предпочтение гуманитарной, и попросил в знак солидарности с "Солидарностью" провести в Белом доме в канун Рождества, 24 декабря, акцию зажжения свечей.

Подписывайтесь на наш фейсбук В своем рождественском обращении Рейган призвал американцев зажечь свечи и объявил 30 января 1982 г. Международным днем солидарности с Польшей. По миру разошлась фотография, на которой президент провожает гостей к своему автомобилю. Шел дождь, Рейган держал над ними зонтик, заботливо обнимая госпожу Спасовскую. Спасовски держал президента за руку. Такого прощания с гостями со стороны главы американского государства не было ни до, ни после.

Американское правительственное агентство оперативно профинансировало телевизионную программу "Let Poland be Poland", в которой, помимо президента Рейгана, в поддержку свободной Польши выступили и другие западные лидеры, звезды поп-культуры и культуры, такие как Чеслав Милош. Программу посмотрели 185 млн. телезрителей по всему миру. Передача вышла в эфир 31 января 1982 г., а в День солидарности (30 января) во многих западных столицах прошли демонстрации солидарности с порабощенным польским народом. Никогда еще Польша не была так популярна.

Возможно, толчком к этому пропагандистскому удару по социалистическому лагерю и самому СССР, который подозревался в инспирировании военного положения в Польше, послужил поступок Ромуальда Сапасовского; кстати, оба просителя убежища были важным элементом информационного наступления США на подчиненный советский лагерь. Они оба появились в программе "Let Poland be Poland ", поскольку в это время в США из Токио прибыл Здислав Рурарж.

Непосредственным толчком к поведению Рурарца, вероятно, послужил Спасовски. Посол в Токио сделал то же самое четырьмя днями позже в местном американском посольстве. Есть свидетельства, объясняющие задержку тем, что в это время как раз уходила из жизни любимая собака посла, и господин и госпожа Рурарж не хотели оставлять своего питомца в последние дни его жизни. Тот факт, что Здислав Рурарж приехал на "похороны" собаки на служебном автомобиле, украшенном государственным флагом, подтверждает важность этого события в жизни семьи Рурарж.

Непосредственным толчком к поведению Рураржа, вероятно, послужил Спасовски. Посол в Токио сделал то же самое четырьмя днями позже в местном американском посольстве. Есть свидетельства, объясняющие задержку тем, что в это время как раз уходила из жизни любимая собака посла, и господин и госпожа Рурарж не хотели оставлять своего питомца в последние дни его жизни. Тот факт, что Здислав Рурарж приехал на "похороны" собаки на служебном автомобиле, украшенном государственным флагом, подтверждает важность этого события в жизни семьи Рурарж.

Здислав Рурарж, его жена и дочь сразу же получили убежище у посла США в Японии.

От резиденции до безопасного дома

Кроме того, обстоятельства, при которых двум послам было предоставлено убежище, достойны триллеров.

В посольствах ПНР существовали две иерархии: официальная и созданная гражданскими и военными спецслужбами. Злобные антикоммунисты утверждают - но это неправда, - что в этой второй, более важной иерархии водитель, например, мог быть важнее посла.

В день "убежища" жена посла Рураржа вышла из своей резиденции, расположенной на территории посольства, одна, сообщив, что идет в парикмахерскую. Чуть позже посол погрузил свои чемоданы в машину, не воспользовался услугами водителя и поехал с дочерью "в прачечную". В условленном месте в машину села его жена, и они все вместе поехали в посольство США в Токио.

Резиденция посла в Вашингтоне находилась в нескольких километрах от посольства, что облегчало задачу. После того как Ромуальд Спасовски позвонил заместителю госсекретаря с просьбой о предоставлении убежища, резиденция была незаметно окружена сотрудниками ФБР. Водитель посла, возвращавшийся из города, был задержан на обочине дороги. Никто из сотрудников не входил и не выходил из здания, а в посольстве находились два штатных слуги. Собрав вещи, Спасовские покинули резиденцию под охраной.

В обоих случаях следующим пунктом назначения просителей убежища была так называемая конспиративная квартира, находящаяся в распоряжении соответствующих служб США. Из конспиративной квартиры в Токио Рураржа на следующий день отправились регулярным рейсом в США. Из конспиративной квартиры Спасовских в Вашингтоне они были перевезены в также засекреченное постоянное место жительства, как и Рураржа после приземления в США.

Очень быстро в Польской Народной Республике оба были приговорены к смертной казни, лишению гражданства, государственных прав и имущества в полном объеме. Интересно, что возрожденная Польская Республика в 1990 г. заменила смертные приговоры Рураржу и Спасовскому на 25 лет лишения свободы. Отрезвление - не без участия американской дипломатии - наступило через несколько месяцев, и приговоры были смягчены. Имущество обоих не было возвращено, и они не вернулись в свою страну.

Принципиальный коммунист

Ромуальд Спасовский, как говорят, поддерживал "Солидарность", его дочь вступила в профсоюз, а жена, открыто исповедующая католицизм, считает, что первым толчком к отходу мужа от коммунизма стало их венчание в церкви - Ромуальд был номинально евангелистом, практически атеистом - в 1944 году. Следующим значимым моментом стала частная аудиенция с Иоанном Павлом II в 1980 году. Процесс, таким образом, был долгим, но, можно сказать, лучше поздно, чем никогда. Те, кто читал недавно вышедшую книгу воспоминаний Спасовского, говорят - и им приходится верить, поскольку книга состоит из 728 страниц, - что автор высказывал свои сомнения в отношении системы практически с самого начала.

Факты же таковы: после оккупации Варшавы Красной Армией 25-летний Ромуальд Спасовский поступил в школу политических офицеров. Затем он попадает в Польскую военную миссию в Западном Берлине, т.е. становится офицером разведки, в задачи которого входит слежка за оккупационной британской Рейнской армией. В течение десятка месяцев ему было присвоено звание от второго лейтенанта до майора. Вскоре после этого он ушел в запас и начал дипломатическую карьеру. Возникает вопрос, можно ли быть бывшим офицером разведки?

Получив дипломатическую практику в коммунистических посольствах в Лондоне и Германии, он стал членом парламента в Буэнос-Айресе, послом в США в 1955-61 годах, послом в Индии в 1967-70 годах, директором, а затем заместителем государственного секретаря МИДа в 1972-78 годах и вновь послом в США с 1978 года до конца 1981 года.

Сообщая о мнении американской польской общественности о Спасовском, Ян Новак-Йезиоранский охарактеризовал его как исключительно ревностного, принципиального и жесткого коммуниста. Мнение Новака исходит от сентиментально-психологического и апологетического фильмa Винцентия Рониша. Однако в том же фильме Новак-Йезиорански заявляет: "Я верю в честные обращения".

В упомянутом выше фильме много рассказывается о детстве Ромуальда Спасовски и влиянии его отца, тоже коммуниста, которому он подвергался почти всю жизнь.

Владислав Спасовский был марксистом-ленинцем и фанатичным поклонником Советского Союза. Во время оккупации старший господин Спасовский не дожил до получения советской визы из посольства в Берлине; если бы она была получена, сказали ему в гестапо, Спасовские, отец и сын, были бы освобождены Генеральным правительством. Вместо визы пришла агрессия Третьего рейха против СССР, и тогда Владислав Спасовский покончил жизнь самоубийством. В письме он напутствовал сына быть верным его идеалам. Сын дал клятву, он пережил оккупацию в доме матери (родители были в разводе) в Милановке, изучая иностранные языки. С приходом Красной Армии появилась возможность и необходимость пойти по стопам Владислава - не у каждого есть отец, у которого есть улица в Варшаве (1952-1992 гг.).

Следуя по стопам "Карьеры и совести", можно предположить, что Спасовские относились к типу верующих людей. Владислав и Ромуальд верили в марксизм-ленинизм, а сын Ромуальда и внук Владислава, Владислав Каетан, столь же яростно не верил в марксизм. В возрасте 19 лет он покончил жизнь самоубийством в Нью-Дели, в резиденции своего отца, поскольку очень не хотел возвращаться в коммунистическую Польшу. Об этом говорится в фильме, и об этом же рассказывает д-р Патрик Плескот в видеоролике на сайте IPN. Ромуальд Спасовский жил в тени двух самоубийств своих ближайших родственников после возвращения в страну, а затем в США.

Телевизионная газета предсказуемо прокомментировала отказ Спасовского от должности. "Ради своих эгоистических, мелких интересов, хотя он многим обязан своей Родине", он должен был очернять Польскую Народную Республику, оправдывая ожидания своих доверителей "за иудино серебро". Удивительный, кстати, для DTV оборот речи. Не обошлось и без того, что штаб отказался продлевать командировку, поскольку Спасовский работал все хуже и хуже, якобы из-за "депрессии, вызванной личными переживаниями". То есть конец его карьеры, а тут Америка и доллары. Просто.

Не очень. Юзеф Чирек, в то время министр иностранных дел, вспоминает в упомянутом выше фильме, что в середине 1981 г. он объявил Спасовскому, что завершит свою миссию весной 1982 г., но как только место любого заместителя министра станет вакантным из-за того, что тот отправляется на заставу, он немедленно назначит Спасовского на освободившуюся должность.

Даже если предположить, что Чирек подсластил окончательный уход Спасовского из министерства пустыми обещаниями, что в этом такого страшного? Коммунистическое государство военной и послевоенной Польши было не самым приятным местом для жизни, но - как говорил небезызвестный пресс-секретарь Ежи Урбан - "правительство само себя прокормит". Спасовский был бы в этой группе, возможно, он поставил бы себе дачу в каком-нибудь генеральном секретариате на Мазурах и писал бы мемуары. Опасаться было нечего.

Между тем проситель убежища - положение во многих отношениях психологически некомфортное, а после вынесения смертного приговора - чему Спасовский не удивился - и опасное. Это создает дополнительные неудобства в жизни, необходимость переодеваться, забывать свое имя и т.д.

Зная мир, Спасовский, конечно, не рассчитывал на виллу с бассейном в солнечной Калифорнии. Было немного "серебра", но квартира, по свидетельству его американских друзей, была забита подержанными вещами. Жил он скромно, в основном на аванс от издательства за свою книгу "Освобождение одного", которая должна была стать перекличкой с довоенной работой его отца "Освобождение человека". Кроме того, имелись некоторые поступления за лекции и чтения.

Книга "The liberation of one" не имела большого успеха. В кругах, формирующих общественное мнение, было модно быть "антикоммунистом", как десятилетием раньше писал о своей писательской ситуации Леопольд Тирман. Газета "New York Times" разнесла книгу по верхам, на рекламных встречах звучали даже обычные для США вопросы к полякам, предполагающие антисемитизм. В материальном плане убежище в США для Спасовского было не самой лучшей сделкой.

В более взвешенном фильме Тадеуша Шмяровского "Ambasador Spasowski ", снятом в 2009 году, Станислав Глонбиньский, многолетний корреспондент PAP в Вашингтоне и Нью-Йорке, прямо говорит о выборе Спасовского: "идиотизм", и “этим он перечеркнул всю свою жизнь".

Для бывших товарищей это выглядело, наверное, так. Среди антисистемной оппозиции Ромуальд Спасовский и Здислав Рурарж не внушали доверия. Наибольшую поддержку Спасовскому оказал Ян Новак-Йезиоранский, который "верил в честные обращения", давая интервью для RWE.

Энергичный и прагматичный деятель

Если Ромуальд Спасовский был верующим, то Здислав Рурарж, по словам Патрика Плескота, был прагматиком. Он просто считал, что другой Польши после войны не будет, и нужно попытаться сделать что-то хорошее в тех условиях, которые были. Видимо, ему очень быстро захотелось сделать что-то для Польши, то есть для себя, то есть для Польши - кто бы знал, - потому что в 16 лет, сразу после войны, он вступил в Польскую рабочую партию; 15-летним подростком он уже был в коммунистической молодежи. Он был "энергичным активистом", как говорит Плескот.

Энергичный несовершеннолетний в партии взрослых в Коне взлетел и сделал карьеру в темпе Спасовского. Он был связан и с военной службой, и явно не с "чистой" дипломатией, а с Министерством внешней торговли. Он окончил Школу дипломатической службы и Школу планирования и статистики, где получил степень доктора и хабилитацию по экономике. В перерывах между многочисленными командировками он преподавал в SGPiS и увенчал свою научную карьеру званием доцента.

Со Спасовским он расстался в Вашингтоне, где в 1960-х гг. работал в аппарате экономического советника посольства Польской Народной Республики, был неоднократным представителем Польской Народной Республики в миссиях ООН в Женеве, на родине, в частности, экономическим советником Эдварда Герека и послом в Токио, аккредитованным также в Маниле, всего десять месяцев в 1981 г.

Здзиславу Рураржу уделялось меньше внимания, чем Ромуальду Спасовскому, но его открытое письмо генералу Ярузельскому было найдено уже после того, как он оставил свой пост:

"Господин генерал, отдав приказ использовать польскую армию против польского народа, вы обеспечили себе место в нашей кровавой истории как мучитель этого народа. Даже хуже, потому что не только как мучитель, но и как циник и лжец, и даже комик, который осмелился опорочить слова нашего гимна при объявлении военного положения! Вы действовали, генерал, не во имя защиты интересов нашего народа, а во имя защиты интересов советского империализма. Как польский солдат, Вы подняли руку, генерал, не против иностранных агрессоров, от которых Ваш священный долг - защищать Отечество, а против своего собственного народа! (...) Неужели вы, генерал, настолько наивны, что не понимаете, кому вы служите? Или Вы, генерал, просто трус, которому легче убивать беззащитных шахтеров, чем бороться с иностранной агрессией?

Мятежный посол заканчивал письмо так:

"Даже после объявления Вами военного положения мне хотелось верить, что Вы ищете предлог для приведения наших войск в боевую готовность и перегруппировки их таким образом, чтобы как можно эффективнее противостоять иностранной интервенции. Правда, логика и знание наших реалий говорили мне об обратном, но я действительно не подозревал Вас, генерал, в том, что у Вас душа предателя и менталитет убийцы (...). Если бы у Вас действительно была честь солдата, Вы бы встали на колени перед могилой Неизвестного солдата и выстрелили себе в голову! Может быть, тогда народ простит вас за совершенные преступления".

Всю жизнь был коммунистом, а тут вдруг такие вещи с "Кодексом" Бозевича в руках. Пафосное письмо, однако, почти не увидели.

Между нонконформизмом и оппортунизмом

Тайна просьбы двух послов ПНР о предоставлении убежища в США, вероятно, лежит где-то между нонконформизмом и оппортунизмом, по крайней мере, по мнению тех, кто ее рассматривал. Человеческие поступки нередко имеют сложную мотивацию, и, вероятно, так было в обоих случаях.

Толчком к его просьбе об убежище послужило введение в Польше военного положения. Спасовский, по свидетельству очевидцев, был якобы потрясен резней на шахте Вуек. Но оба они и глазом не моргнули на более масштабные убийства - Познань 1956 года или декабрь 1970 года на побережье. Почему же сейчас?

Возможно, причина в надежде, которую давала "Солидарность", разрушенная именно военным положением. В коммунистической Польше альтернативы не было.

И это только духовная сфера, потому что в материальном плане Здислав Рурарж также зарабатывал на жизнь издательской деятельностью. Он написал больше статей, чем Спасовский, время которого было занято книгами. Здислав Рурарж ничего не знал о том, что его собираются отозвать. Гипотетически он мог опасаться отзыва, так как имел дело с Гереком, хотя и был назначен уже в эпоху "обновления". Возможно, своим увольнением Спасовский был "обязан" Гереку. Именно по просьбе первого секретаря он снова стал послом в США, что не практиковалось. Если бы Здислав Рурарж все же стал жертвой обновления Ярузельского, он бы как-нибудь сохранил свою хорошую виллу с двумя гаражами и "Мерседес" в деревне. У него было свое окружение в университете, связи, возможности.

Ромуальд Спасовский имеет апологетов среди тех, кто связан с администрацией США, и фильм "Карьера и совесть" свидетельствует об этом и в Польше. Здислав Рурарж - только в США. Бывший посол США в Варшаве Виктор Эш заявил: "Посол Рурарж был человеком твердых принципов, принявшим трудное решение твердо отстаивать свои убеждения в сложное для Польши время, и его будут помнить за его мужество".

Оба случая нельзя объяснить шуткой о том, что каждый поляк 1980-х годов мечтает "перепрыгнуть через прилавок Pewex и попросить политического убежища".

Ромуальд Спасовский был крещен в 1986 г. и умер от рака в 1995 г. Здислав Рурарж также умер от рака в 2007 г.

Подходящий повод написать о Рурарже и Спасовском - это примерно 13 декабря, в годовщину введения военного положения, но тогда пишут о настоящих героях. Чтобы быть настоящим героем, который действует на воображение, нужно сделать что-то важное в нужном месте и в нужное время. Оба они выполнили эти условия отчасти потому, что в Польше в то время происходило самое важное, а потом были их биографии…

– Кшиштоф Зволински

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы

– Перевод Александр Кравченко