Трудно предположить, что если бы Рыдз-Смиглы оборонялся на румынском мосту две-три недели, отношение военных и правительств Франции и Великобритании изменилось бы. Что касается утверждения о том, что война не была объявлена, то мы не объявляли её Третьему рейху, как и Третий рейх не объявлял её Польше. Гитлер, взбешённый тем, что Польша приняла британские гарантии, в одном из своих выступлений объявил о расторжении пакта о взаимном ненападении, что не совсем одно и то же.
С другой стороны, Англия и Франция очень даже формально 3 сентября 1939 года объявили войну Третьему рейху - она быстро получила название
drôle de guerre, в польской исторической литературе: "странная война", хотя дословный перевод "веселая война". Накал операций на Западном фронте, т.е. на франко-германской границе, до мая 1940 г. лучше всего объясняется немецким термином
Sitzkrieg (сидя на войне). И все было максимально официально доведено до сведения и оформлено в соответствии с международным правом.
Правительство Второй Польской Республики в стране войну СССР не объявляло. В Румынии, которая вместо союзного государства оказалась нейтральным государством, правительство было интернировано под давлением Германии. Правительство в изгнании, которое было создано двумя неделями позже во Франции, формально не объявляло войну, потому что было слишком поздно - боевые действия были окончены. Однако во многих документах — переписке с союзниками — правительство в изгнании представляет происходящее в Польше как агрессию и состояние войны с двумя странами. Это имело значение?
Есть историки, которые говорят, что формальное объявление войны СССР в сентябре 1939 года укрепило бы впоследствии дипломатические позиции Польши. Ничего не говорится об официальном объявлении войны Третьему рейху. Было очевидно, что это война, неспровоцированная агрессия и никаких формальностей не нужно. Потому что в глазах Запада во время войны и еще долго после нее агрессором и преступником был только Гитлер - Сталин был хорошим дядей. Столько — и мелочь, пол-Европы — стоила идея клин клином вышибать.
Предположим, что Великобритания уговорила бы Польшу, которая, предположим, объявила бы войну СССР, подписать пакт Сикорского-Майского для восстановления дипломатических отношений, после её кровавой обороны до самого моста на границе с Румынией. Не уговорили ли бы они своего уважаемого союзника заключить пакт со своим самым важным союзником, не затрагивая вопрос о Вильнюсе и Львове?
В таком случае война, вероятно, закончилась бы какими-то общими фразами, а если бы было непримиримое сопротивление, Владислав Сикорский мог бы услышать от Черчилля то, что Владислав Андерс услышал позже, после Ялтинской конференции: «Вы можете забрать свои дивизии с собой». Тем более, что армия Андерса еще не была самой многочисленной из всех польских вооруженных сил на Западе.
Формально в 20 веке Польша объявила войну только одной стране, Японской империи, через четыре дня после нападения на Перл-Харбор. На бумаге эта война длилась до 1957 года.
— Кшиштоф Зволински
TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы
— перевёл Кирилл Захаров