Трудно поверить, но когда-то Лувр был небольшим. Когда 8 ноября 1793 г. после свержения монархии открылся Muséum central des arts de la République, в каталоге его коллекции значился 721 предмет - картины, скульптуры и ремесленные изделия. Не все из них попали на выставку. На выставке царил хаос, члены комиссии постоянно меняли программу и расположение экспонатов. Вход был бесплатным, но только три дня в неделю (в революционную эпоху неделя длилась десять дней). Остальные пять дней были отведены для копировщиков и два - для уборщиц.

Разноцветное головокружение

Крупнейший в мире музей был построен на конфискации, или законно санкционированном грабеже.

Первыми экспонатами стали произведения искусства, доставшиеся от Людовика XVI. Коллекция росла по мере того, как шла организованная правительством операция по демонтажу интерьеров дворцов, церквей и монастырей. А когда революционная армия перешла от обороны к наступлению, ни один француз не сомневался, что самые ценные картины и скульптуры из Голландии, Германии, Италии или Испании попадут в Сену.

В Европе это ограбление поначалу почти никого не возмутило. Космополитическая элита считала Париж столицей мира еще до того, как он провозгласил себя "колыбелью свободы". Идея собрать под одной крышей величайшие шедевры также пришлась по душе просвещенным людям. В XVIII веке поездки по маршрутам памятников культуры были привилегией состоятельных людей, а богатство - ключом к открытию дверей любой галереи. Менее мобильным и знающим людям приходилось довольствоваться черно-белыми копиями, качество которых порой взывало к небесам. И вдруг в Париже эти правила были нарушены: всем желающим стали показывать цветные оригиналы!

Подписывайтесь на наш фейсбук Энтузиазм утих, когда Наполеон снял маску революционера. Мир понял, что практика лишения других народов их художественного наследия - это симптом французского империализма, а громкие заявления - пропагандистская ложь.

Сегодня император, возможно, переворачивается в гробу от радости. Его замысел, пусть и с опозданием, реализован. Лувр - чемпион мира. Его постоянная экспозиция насчитывает 36 тыс. экспонатов, из которых почти 616 тыс. находятся в запасниках. Число посетителей, превысившее в 2018 году 10 млн человек, восстанавливается после потрясений, связанных с COVID. Безопасность шедевров охраняют 900 камер и более двух тысяч сотрудников. Помимо выставочных залов, здесь есть большая библиотека, архив, научный и исследовательский центр.

Руководство компании не намерено останавливаться на достигнутом. Оно заботится о своем продвижении. От сериала "Бельфегор - призрак Лувра" до экранизации "Кода Леонардо да Винчи" и последнего фильма о подвигах профессионального киллера Джона Уика - интерьеры музея регулярно появляются на малых и больших экранах. Это сознательная политика. Ведь вера в уникальность Лувра поддерживает миф о сверхдержавности Франции - колыбели науки, изящных искусств, моды и образа жизни, которому завидует весь остальной мир. На алтарь этой идеи было принесено даже благополучие бюрократов. Здание на Сене пришлось освободить подчиненным министра финансов, что положило конец процессу переезда государственных учреждений (единственным субарендатором теперь является Музей декоративного искусства).

Символом Большого Лувра, с помпой открытого Франсуа Миттераном осенью 1988 г., стала стеклянная пирамида во дворе Наполеона. Президент выбрал этот проект произвольно, без конкурса, надеясь на "эффект Эйфелевой башни", о чем также твердили многие мнительные соотечественники. Восхищение иностранцев и на этот раз склонило чашу весов, и Жак Ширак разыграл аналогичную карту. Он стал крестным отцом нового музейного отдела - исламского искусства.

Количество экспонатов продолжает расти, как бы вопреки тем, кто жалуется, что в Лувре слишком много интересного и осмотр всего здания не под силу нормальному человеку. Филиалы в Ленсе и Абу-Даби также являются проявлением экспансивной политики. Создание первого обычно объясняют желанием прийти на помощь региону, пришедшему в упадок после закрытия металлургических заводов и шахт. Во втором случае все дело в деньгах (точнее, в 832 млн. евро, которые шейхи перевели на счет, указанный французами).

Вандалы против тиранов

Мы говорим "Лувр" и думаем "музей", но на протяжении большей части своей более чем 800-летней истории здание на левом берегу Сены было крепостью и королевским дворцом.

В подвале можно увидеть фундамент Капетинского замка XIII века, окруженного толстыми стенами и рвом. В нем располагались казначейство, часовня, тюрьма и представительский зал, поддерживаемый колоннами. Статуи короля Карла V и его супруги, украшавшие фасад, чудом уцелели. Революционные вандалы ограничились тем, что сбили короны с их голов и сорвали береты с рук. Сегодня тщательно отреставрированными фигурами можно полюбоваться в отделе скульптуры.

Меньше повезло богато украшенным саркофагам французских правителей из аббатства Сен-Дени. Через два месяца после открытия музея в Лувре большинство из них было разбито вдребезги во время фурора, сопровождавшего вывешивание останков "тиранов". Некоторые были спасены художником Ленуаром, который поместил их в лапидарий в монастыре августинцев. В ноябре 1793 г. якобинцы захватили сокровищницу. Ее содержимое, вывезенное в Париж на шести телегах, было использовано для финансирования республиканских войн. Шедевры ювелирного искусства были переплавлены. Были спасены предметы, считавшиеся антикварными (в республике были в моде Древний Рим и Греция), а также несколько реликвариев и меч Карла Великого, использовавшийся при коронациях.

Кладбище амбициозных проектов

Своеобразный силуэт Лувра относится к эпохе Валуа и Бурбонов. 430-метровая галерея, соединяющая его с построенным по соседству дворцом Тюильри, в будущем станет сердцем музея. Уже в XVII веке крепость, терявшая свои оборонительные качества, принимала в своих стенах художников. Счастливчики, получившие королевское покровительство, имели здесь свои квартиры и студии. Новый фасад, хотя и подражал итальянскому Ренессансу, стал образцом "национального" стиля, как и колоннада восточного крыла. Вся Франция усеяна зданиями, построенными по образцу старого Лувра.

В целом он не слишком красив. Это конгломерат зданий разных эпох, настоящее кладбище амбициозных проектов, реализованных лишь частично.

Архитекторов благодарили за экстренные работы (это испытал на себе даже Бернини). Людовик XIV, мечтавший о дворце, достойном Короля-Солнца, намеревался снять проклятие. Именно в Лувре молодой монарх демонстрировал свои танцы и впервые посмотрел пьесу Мольера. К сожалению, в итоге Людовик решил обосноваться в Версале, и инвестиции в старинный особняк были сведены к минимуму.

Министр Кольбер разместил в Лувре Королевскую академию живописи и скульптуры, которая с 1699 г. регулярно проводила выставки в Большом салоне. Идея устроить здесь постоянную экспозицию монархической коллекции возникла задолго до революции, но было выбрано временное решение - музей живописи в Люксембургском дворце, работающий два раза в неделю.

Вечные враги, англичане, оказались более решительными. В 1759 г. в Лондоне появился Британский музей, а в Париже продолжались дискуссии.

Отмена привилегий была одним из основополагающих лозунгов революции. Под этим понималось и предоставление народу артефактов, отнятых у кровопийц. В декрете о создании Центрального художественного музея было объявлено, что он начнет работу в течение двух недель. Спешка была понятна - страна погружалась в экономический кризис, все больше европейских государств вступали в войну против молодой республики. Якобинцы чувствовали, что теряют популярность. Им нужно было доказать, что они могут предложить что-то положительное, кроме террора.

Исключительный шурин

Открытие Лувра было пропагандистским шедевром, но и фальстартом. Экспозиция открывалась все реже и реже, а через три года была закрыта на тройной замок в связи с необходимостью проведения ремонта.

Настоящая премьера состоялась в годовщину взятия Бастилии, 14 июля 1801 года, благодаря Бонапарту. Музей Наполеона действовал на особых правах. Его директор Доминик Вивант Денон имел постоянный доступ к императору, сопровождал его в завоевательных походах и лично отбирал экспонаты, достойные экспонирования в Лувре. Во Францию они доставлялись с военным эскортом, в специально построенных телегах и ящиках, обитых шерстью и сеном.

Бонапарт, который как генерал уже охотно проводил республиканскую политику разграбления французской сферы влияния на произведения искусства, вынудил Папу Римского выдать из Ватикана сотню наиболее ценных скульптур. Список, подготовленный бароном Деноном, открывала группа Лаокоона и Аполлон Бельведерский, окруженные почти религиозным культом в кругу любителей античности.

Фонды Лувра стремительно пополнялись, и вскоре в выставочных залах стало не хватать места. Попытки компенсировать это предпринимались путем организации эпизодических выставок - как правило, в честь доставки в Париж очередной партии добычи. Когда Наполеон купил коллекцию задолжавшего герцога Боргезе за 13 млн. франков (красть у шурина было неуместно), бесценное собрание было немедленно отправлено на хранение.

Цель оправдывала средства. Французы, сравнивая себя с древними римлянами, были убеждены, что шедевры принадлежат им, как кость собаке. Артефакты, которые презирал Лувр, были распределены между 15 национальными музеями, действовавшими в провинциях. Другие отправлялись в императорские резиденции. Подчиненные брали пример с бога войны и безжалостно грабили попадавшиеся им дворцы, особняки, церкви и монастыри.

После оккупации Парижа союзники в рамках восстановления довоенного порядка распорядились вернуть награбленное в страны происхождения. Денон был возмущен, но новые власти приказали выполнить требования оккупантов. Возвращению способствовали составленные французами каталоги с подробным описанием, размерами, происхождением и рыночной ценой каждого экспоната.

Леонардо, что ты наделал?

Не все было возвращено. Союзники отмахнулись от картин итальянских примитивистов, поскольку они были немодными в то время. Хитрецы Лувра также защитили большую (в прямом и переносном смысле) работу Веронезе, изъятую из трапезной венецианского монастыря Сан-Джорджо Маджоре, пригрозив, что 70-метровое полотно будет повреждено при транспортировке. Компенсация - "Пир Симона" Шарля Ле Брюна - выглядела плохо по сравнению с "Богами в Кане". Французы надеялись, что республика Святого Марка, свергнутая Бонапартом, не вернется на политическую карту Европы, а австрийцы не станут слишком рьяно поддерживать венецианские притязания. И они были правы. Помимо "Богов", на Сене сохранились плафоны из дворца дожей, также выполненные Веронезе.

Сегодня Лувр признает себя обладателем 75 артефактов, присвоенных в Европе в революционную и наполеоновскую эпохи. Основу коллекции составляют бывшие собрания французских монархов и аристократов, а также десакрализованные картины и скульптуры церковного происхождения. Дух Денона преследует сменяющих друг друга директоров, мечтающих о власти. Античные шедевры, подаренные Папе Римскому, были немедленно заменены скульптурами из коллекции Боргезе.

На финансовую поддержку государства рассчитывать пока не приходилось, но графу Огюсту де Форбену пришла в голову гениальная в своей простоте идея. Он заполнил пустующие помещения полотнами художников, получивших премии Академии, расположенной в том же здании. По счастливой случайности за талантливыми неоклассиками последовало поколение еще более талантливых романтиков. "Свобода, ведущая народ на баррикады", "Плот Медузы" или "Великая Одалиска" стали новыми визитными карточками музея. Побочным эффектом стала "национализация" Лувра, который стал неизбежным местом для всех, кто хотел иметь хоть какое-то представление о французском искусстве.

Однако самым известным экспонатом остается работа итальянца. Джоконда" оказалась здесь несколько случайно. Если бы родной король Франциск I не уговорил престарелого Леонардо переехать на Луару, картину мог бы купить один из аристократов, посещавших Италию. Например, князь Адам Ежи Чарторыйский. Откуда взялась популярность загадочной женщины, изображенной художником, который в частной жизни предпочитал мужчин?

В XIX веке в Европе происходила дехристианизация, но людям хотелось во что-то верить (например, в науку). "Религии искусства" могла придерживаться горстка красавиц и снобов, эмоции широкой публики концентрировались вокруг произведений художников, уже при жизни названных "божественными". Культ Возрождения, исповедуемый в университетах, захватил салоны, а затем и публику. Кто же был величайшим гением Возрождения? Известно, да Винчи... Популярность "Моны Лизы" усугубилась ее исчезновением в 1911 году. Вор оказался медвежатником, и через два года с помощью крючка картина была возвращена в Париж, став объектом истерического обожания, которому не было конца.

Египтолог с пилой и киркой

До того как Джоконда захватила бразды правления душами, Лувр славился как отдел античного искусства. Толпы людей стекались в музей, чтобы своими глазами увидеть урожай впечатляющих открытий, сделанных французскими археологами-любителями.

Началось все с Венеры Милосской. Скульптура, принятая за работу легендарного Праксителя, была выставлена в отдельном зале. Восхищение не прекратилось, когда выяснилось, что немецкий археолог оказался прав, утверждая, что статуя относится к эллинистическому периоду. И только Стефан Жеромский устами решительной госпожи Ванды, эпизодической героини "Бездомных", рассказал правду о Венере. "У нее вся спина в лохмотьях, как будто ее четыре дня подряд мыли хозяйственным кнутом".

Успех повторила Нике Самофракийская, хотя она была еще более изранена, чем богиня любви. Ее пришлось собирать из фрагментов, найденных на одном из греческих островов. "В ветреных волнах твоих одежд я слышу музыку / Полета, которую не превзойдут никакие птицы", - комментировал Леопольд Стаффа.

Приобретение древних реликвий сопровождалось ожесточенным соперничеством с англичанами. Когда Наполеон штурмовал Египет, флот островитян перехватил сокровища, которые он отправил в Париж. Так Розеттский камень, с помощью которого была разгадана тайна иероглифов, оказался не в Лувре, а в Британском музее.

Тогда французы поняли, что обманом они добьются большего, чем силой. Дружеские отношения с Каиром облегчали жизнь египтологам, легче было получить разрешение на вывоз памятников за границу. В 1828 году сотрудник Лувра, знаменитый Шампольон, лично руководил вырубкой монументального рельефа, высеченного в скале из гробницы фараона Сети I. Пятнадцать лет спустя французский дипломат, проживавший в Мосуле, наткнулся на следы еще одной утраченной цивилизации. Рельефы с изображением крылатых быков с человеческими головами, обнаруженные в развалинах дворца правителя Ассирии, произвели фурор, когда их выгрузили из барж на набережной Сены. Тогда же в Лувр попали таблички, покрытые клинописью, самые древние в истории человечества.

Помимо бесценных артефактов, парижский музей приобрел престиж. Коллекционеры все охотнее передавали ему свои сокровища. Не обошлось и без промахов: самым крупным из них стала продажа на аукционе в Лондоне коллекции свергнутого короля Луи-Филиппа в 1848 году. Тогда Лувр стал называться Народным дворцом. Наполеон III, напротив, хотел превзойти своего знаменитого тезку в щедрости. По его приказу были построены дополнительные крылья и галереи. Фасады были украшены в духе того времени аллегорическими скульптурами типа "Франция - покровительница наук и образования". В галереях уже висели помпезные картины, посвященные знаменитым художникам и их покровителям. "Новый Лувр" представлял собой неповоротливое, эклектичное здание, в котором также разместились типография, библиотека, почтовое отделение и два министерства.

Тень сделки над Сеной

В бурные дни Парижской коммуны это сплетение сил едва не привело музей к гибели. Дворец Тюильри сгорел, а его старший брат Лувр пострадал лишь незначительно.

Мир смотрел и завидовал. По парижской модели развивались Рейксмузеум в Амстердаме, Прадо в Мадриде или Брера в Милане. Жемчужинами их коллекций стали картины и скульптуры, которые не вернулись к своим прежним владельцам после падения Наполеона.

Когда произведения, созданные во второй половине XIX века, было приказано вывезти на бывшую станцию д'Орсэ, Лувр поневоле стал консервативным учреждением. Каково же было удивление посетителей, когда в 1953 году на своде зала этрусских древностей появился плафон "Птица" Жоржа Брака. Кубист повторил этот успех восемь лет спустя: он стал первым ныне живущим художником, удостоившимся чести выставить свою работу в Лувре. Затем занавес опустился, и только в 2007 году немецкому художнику Ансельму Киферу было предложено оформить одну из лестниц. В результате появилась мрачная работа под названием "Атанор".

Попытки модернизировать старый художественный музей продолжаются. Американский художник Сай Туомбли создал новый потолок в Зале бронзы, француз Франсуа Морелле подарил абстрактный витраж, а Элиас Креспин из Венесуэлы создал инсталляцию "Волна Юга", состоящую из 128 металлических труб, парящих в воздухе. Пришло время присоединиться к ним художнику из Вислинского края, ведь сегодня единственным польским акцентом в постоянной экспозиции Лувра является портрет архипредателя Станислава Щенсного-Потоцкого (с сыновьями).

– Веслав Хелминяк

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы

– Перевод Александр Кравченко