Марьяж искусства и политики – это взаимосвязь, известная с зарождения цивилизации – ведь не было и нет политиков, которые не повышали бы свой авторитет с помощью визуальных, музыкальных и вербальных (не всегда текстовых) настроек. И именно первое из этих умений, т. е. воздействие на сознание посредством зрения, охватывает широчайший спектр возможностей.

A какой уровень!

От памятников (начиная с пирамид), костюмов правителей (золотые одежды, плащи со шлейфами, короны и другие идеи, добавляющие божественности, так, словно смертных не существует), до деталей, таких как печати, кольца, листки бумаги и другие формы подписи, предназначеной исключительно для правящего или влиятельного лица (мирянина или священника)..

Почетное место в пропагандистском перечне занимает живопись, фотография и то, что несколько десятков лет балансирует между театром и традиционными жанрами, т.е. перфо́рманс (форма современного искусства, жанр театрально-художественного представления, в которой произведения составляют действия художника или группы в определённом месте и времени - прим. переводчика).
Художники, продавшиеся какой-то идеологии или получившие деньги от тех, кто заботится об их продвижении, часто отдают свой талант пропаганде, теряя тем самым шанс на «бессмертие».

Подписывайтесь на наш фейсбук Это немного несправедливо - ведь так называемые трансферы с одной партии к конкурирующей стороне в последнее время стали обычным явлением.
Но не подумайте, что моральная позиция под названием «флюгер на церкви» считалась в прошлом предосудительной. Случалось, хотя и редко, что исключительно талантливые мастера обладали гибким позвоночником.

Нa Западе без изменений

Наглядный пример – Жак-Луи Давид (1748-1825). Официальный художник Французской революции начал свою карьеру как любимец Людовика XVI, за казнь которого он проголосовал в 1792 году в качестве депутата Национального Собрания. Его же жизнь едва не оборвалась преждевременно. Чуть позже, заключенный в тюрьму и осужденный за предосудительную дружбу с Робеспьером, он вновь обрел свободу (а может быть, и жизнь) благодаря амнистии и очередной смене руководства Франции. Так вот, Бонапарт, уже будучи коронованным императором, также оценил артистизм Давида и назначил его своим придворным художником. Опять же, живописец не проявил политического чутья, либо ему вредил дьявол истории: после падения Наполеона его любимому портретисту пришлось бежать в Брюссель, из-за обвинения в "цареубийстве". Там Давид умер, так и не вернув себе былой славы.

Для полноты объема визуальных творений Жака-Луи Давида: он также создал моду, поддержанную вождями революции - прическа а-ля Титус, костюм (мужской, конечно), напоминающий солдатскую форму, но более сексуальный: узкие брюки и сапоги до середины бедра, немного в стиле легендарных мушкетеров.

Добавлю, что этот наиболее идеологически гибкий жудожник родился 275 лет тому назад.

В худшем положении оказалс Гюстав Курбе (1819–1877), преемник своих предшественников, участвовавших в революции.

Курбе с юности дружил с политическими активистами. Да, он пропагандировал реализм (новаторское направление того времени), но нонконформистский характер заставил его выйти далеко за пределы искусства. Он принял активное участие в Парижской Коммуне (трехмесячное революционное восстание жителей Парижа в 1871 году, трактуемое в зависимости от их убеждений: от хаотической анархии к марксистской теории и началам диктатуры пролетариата). Назначенный на должность „делегата по военным делам” Курбе был сурово наказан. Не только тем, что сидел в тюрьме – ведь его обвиняли в том, что он призвал народ к разрушению Вандомской колонны (по мнению коммунаров – символа бонапартизма). Помимо тюремного заключения, ему вменялись расходы на восстановление памятника. Что сделал художник? Как только он вышел из тюрьмы в 1873 году, то эмигрировал в Швейцарию, где через четыре года умер.

Без прощения?

Сейчас будет кругло.

Двадцать лет назад — 8 сентября 2003 года — умерла Берта Элен Амалия Рифеншталь, широко известная под ласковым именем Лени, скончалась в возрасте 101 года.

Свою карьеру она начала как танцовщица, а когда травма вынудила ее покинуть сцену, переключилась на другую творческую дисциплину. Кино!
Роль СМИ, которые считаются главным идеологическим оружием нашего восточного соседа, является очень важной. Среди наших западных соседей новый вид искусства – в начале XX века – также был популярен и процветал. Как бы то ни было, немецкий кинематограф вывел экспрессионизм немого кино на мировой уровень.

Однако Рифеншталь принадлежала к другой эпохе и стилю. После недолгого флирта с немым кино ее звезда взошла в 1930-е годы ХХ века. Она вошла в историю, как... новатор, визуальный революционер, а точнее коньюктуралистка, продавшаяся преступной идеологии? Известно, кто это финансировал. Известно также, что у нее был талант – актерский, художественный и… мененджерский.

Как мы сегодня воспринимаем Рифеншталь и ее творчество?

После Второй мировой войны она не попала под динтойру. После четырехлетнего пребывания под стражей во Франции ее признали просто «сочувствующей нацистам». Вокруг нее довольно долгое время царил заговор молчания, но она сама также ничего не говорила о своих взглядах. Она не извинялась, не била себя в грудь, но делала вид, что не подозревала о жестокости своих «товарищей». Однако в 1950-х и 1960-х годах, не получая финансирования на кино, она сосредоточилась на фотографии.

Oсветленная идеология

Начнем с родословной. Лени Рифеншталь родилась в 1902 году, поэтому она должна была помнить Первую мировую войну. Красивая, хорошо сложенная девушка, с необычно выраженной нордической красотой, умела использовать свои внешние данные. Плюс пробиваемость, плюс сильный характер.

На рубеже 1920-х и 1930-х годов ей удалось попасть на сьемки в нескольких фильмах со спортивной тематикой. В гонке за главной ролью в «Голубом ангеле» (1930) она проиграла Марлен Дитрих, но вскоре «восстановилась». Она не только сыграла главную героиню, но и срежиссировала фильм «Голубой свет» (1932). История Юнты, чистой как слеза, наивной и изолированной от местного сообщества, почему-то кажется пророческой относительно дальнейшей судьбы Лени.

В том же году еще одно идеологическое излучение парализовало сознание мисс Рифеншталь. Она услышала речь фюрера на митинге. И она тут же предложила ему свои режиссерские услуги. Как это предложение было воплощено в жизнь – об этом чуть позже.

Что меня поражает, так это сходство карьер артистов разных жанров, которые, увлекаясь тоталитарной идеологией, направили на нее свое творческое видение. Некоторые поплатились за свое служение господствующей тогда идеологии, другим (как упомянутому в начале Дэвиду) это сошло с рук.

Фемида и голос общества вообще оказывались добрыми к тем, кто через искусство давал волю своему (часто справедливому) неприятию всякой несправедливости – даже если это был бунт, возникший по причине «благородной глупости». Однако для тех, чьим карьерным ориентиром была прибыль, карьера или страх перед экологическим остракизмом, пощады не было.

Есть проблема с Лени и другими выдающимися артистами, которые служили пропаганде, невоспринимаемой сегодня. В художественном смысле они достигли творческих вершин. Однако это произошло благодаря льготам, субсидиям, салонному чутью, а главное – благодаря поддержке тех, с кем считались. По сути, их мнение было похоже на приговор.

Фройлен Рифеншталь внесла особый вклад в развитие Рейха, сняв документальный фильм о национал-социалистическом движении, считавшийся шедевром пропаганды. «Триумф воли» (премьера 1935 года, снята во время съезда НСДАП в 1934 году) длится почти два часа.

Запрещенный после Второй мировой войны, он до сих пор считается классикой пропаганды ХХ века. Прежде всего это кинопроизведение воздействует на эмоции. Для этого Лени использует достижения немого экспрессионистского кино, мастерами которого были немецкие кинематографисты. Ночные видения, массовый психоз, блестящая игра со светотенью, крупный план значимых предметов (например, патронташей) и лиц, укрупненных на весь экран, - все это завладевает воображением зрителя. Если к этому добавить фигуру Гитлера в ориольном сиянии и марширующие колонны «преданных», окруженные ореолами – можно ли устоять перед мощью этого образа?

Берлин 1938

Однако место Лени в истории кинематографа не определил «Триумф воли».
Ее классический шедевр – документальный фильм об Олимпийских играх в Берлине 1938 года – до сих пор сохраняет свое эстетическое качество.

Кажется – вот гениальная артистка, пленительная тема которой затмевает ее политическую перспективу. Она видит величие, вознесение, красоту. Лени, воплощение тогдашней «спортсменки» (см.: Млодзякувна в «Фердидурке» Гомбровича), все еще сверхспособная (хотя уже не юная, 34-летняя), была зачислена в олимпийскую сборную Германии по лыжным гонкам на Олимпийские игры в Берлине. Она отказалась. Вместо этого выбрала менее очевидное соревнование: съемки. Она сняла блестящую картину в визуально сокращенном и выразительном виде: «Олимпия».

Эти сцены, этот монтаж имели силу.

Говорили, что для Рифеншталь речь шла не о нацистской пропаганде, а прежде всего о мастерстве операторской работы и разоблачительных кадрах спортсменов. Но... она не стеснялась снимать парад участников Олимпийских игр перед Гитлером: руки подняты в характерном жесте фашистского приветствия. И тут по спине пробегает дрожь. …

Стоит помнить, что 90 лет назад о компьютерных спецэффектах никто и не мечтал. Даже приемы кинематографического монтажа не были доступны широкой публике. То, что показывали на экранах кинотеатров, казалось реальным. Но на показах «Олимпии» в США Лени навредила себе, публично опровергнув сообщения о «Хрустальной ночи» в Германии. Компенсацией за эту неудачу стал участок земли, подаренный ей Германом Герингом для строительства собственной киностудии. В том же 1939 году, в сентябре, она со своей съемочной группой посетила Польшу. В то время она носила форму Вермахта. Вооруженная, как и положено элегантной женщине, не до зубов - небольшим пистолетом и небольшим штыком на поясе, она документировала ход военной кампании в Польше.

Лени выглядела, как героини ее собственных фильмов.

A когда Рейх оккупировал Францию, она послала фюреру поздравительную депешу.

Спустя годы со сроком давности ей помог возраст. Ведь мало кто доживает до столетия. В октябре 2002 года власти Германии решили прекратить дело, возбужденное против Рифеншталь цыганскими узниками концлагеря. Дело было прекращено из-за преклонного возраста режиссера.

Сцена на одеской лестнице

Не она одна верила в нацистскую идею. Другие творческие деятели, наделенные артистическим гением, также участвовали в подобных пьянящих преступных политических плясках. И даже если они сознательно не служили убийственной системе, то способствовали укреплению тоталитаризма, усматривая в нем надежду на лучший мир. И собственное благополучие.

Начало ХХ века ознаменовалось многими революционными изменениями, особенно после Первой мировой войны. О потрясениях в Западной Европе было известно много, их воспринимали и реагировали на них негативно либо с энтузиазмом. Но информации о том, что происходило на востоке, как говорили – у Советов, было мало.

Между тем там также работали выдающиеся артисты, схожие по характеру с госпожой Рифеншталь.
Упомяну самого известного из них.
Автор шедевра 1925 года, считающегося фильмом всех времён.

„Броненосец Потемкин”, немой фильм режиссера Сергея Эйзенштейна (1898-1948), прославлял восстание матросов против царского режима в 1905 году. Картина оказалась блестящим воплощением вневременных идей: человеческого достоинства, ценности каждой жизни и свободы, равенства и братства. Все это в духе самоотверженности. Однако, помимо этих идей, заимствованных из Французской революции, зрители разных лет и эстетических канонов были в восторге от визуальной ценности сцен, которые одинаково хорошо были запечатлены в фотосъемке.

Эйзенштейн положил начало «золотому веку» советского кино. Не говоря уже о том, что этот образ упоминался во многих более поздних, конечно, звуковых работах.

Фотомонтажный крик

Tеперь о великой карьере одного из восхвалителей революции, а затем – ее жертв. Его судьба в чем-то совпадает с биографией Рифеншталь, но есть принципиальные различия.

Александр Родченко (1891–1956), примерно на десяток лет старше Рифеншталь, сын прачки и безземельного крестьянина, ставшего театральным реквизитором, уже экспериментировал с абстрактной живописью в 1920-х годах. Начал сотрудничать с журналом «ЛЕФ», затем «Новый ЛЕФ». Он искал форму, способ выражения своих взглядов, а также духа времени.

Именно тогда он открыл для себя фотографию, и без 35-миллиметровой камеры его взгляды и убеждения были воплощены в фотомонтажах.

Его первые работы - это коллажи из фотографий прессы: обложки сборника стихов Владимира Маяковского (которого он любил и которым восхищался), журналов, посвященных кино; рекламные плакаты кинохроник Дзиги Вертова. В историю вошла реклама ленинградского отделения издательства Госиздат: голова девушки, выкрикивающей слово „книги”, вписанные в форме тубы. Чтобы сделать сообщение еще громче, крикунья поднесла руку ко рту. Как будто она звала глухих. Вот так это и было – она пропагандировала образование, благодаря новой советской власти, как благо, доступное всему народу. Лицо женщины – почти символ той эпохи.
Kто она? Лилия Брик, жена поэта Oсипа, муза конструктивистов, возлюбленная Маяковского.

Leica в руках левых

Когда Родченко покупает свою первую Leica, он испытывает просветление: ведь мир устроен по предположениям конструктивистов!
Устроен.
Красиво с новой технической эстетикой. Абстрактный. Чтобы увидеть это, нужно всего лишь изменить свои человеческие привычки – посмотреть снизу, сверху, забыть о линии горизонта. Именно смена перспективы сделала эти фотографии революционными.

На протяжении двух десятилетий артист не отходил от фотоаппарата. Он работал на заказ и для себя. Он делал десятки, сотни фотографий в день; из них он отбирал удавшиеся кадры. У него были свои любимые мотивы. Лестницы, дымоходы, краны, шестерни, заводы, современная архитектура; спортивные парады, портреты сопроводителей артистов (большинство из них гладко выбриты, с окурком во рту).

Тогда создавались шедевры и знаковые произведения. Великолепные.

Формы дополняются тенями, человеческие тела часто превращаются в абстракции, кадры динамичны, пропорции искажаются. Вот парень поднимается по лестнице, вид снизу; большие ноги на переднем плане. «Лестницы», очередной канон: диагональный ритм ступеней, пересекающий их темный силуэт женщины с ребенком на руках, вытянутый тенью. Эту сцену невозможно не связать с кадрами (четырьмя годами ранее) на одесских ступенях из фильма Эйзенштейна «Броненосец Потемкин».

Столь же новаторски трактуются спортивные темы – здесь они соответствуют видению Рифеншталь. Пафос и вера в возможности человека. Восхищение физической красотой, физической подготовкой, силой. Самый блестящий из них: «Прыжок» (1932). Компактный кусок человеческого/нечеловеческого тела, летящий в небо над облаками. Непревзойденное совершенство фотографа и прыгуна.

В групповых сценах Родченко словно визуально «гоняется» за Лени Р. Она документирует Олимпийские игры в Берлине, он — спортивные соревнования в СССР, с той же националистически-тоталитарной направленностью. Что не мешает вам восхищаться красотой композиции.

Конец жизни принес революционеру разочарование. Старые друзья от него отдалились, его вычеркнули из творческих объединений, ему больше не поступали заказы.

Мы также будем рекламировать лошадь Песня недавнего прошлого? Да ведь подобные сценарии случаются в каждую эпоху и в каждой системе. Шутки ради, вспомним Древний Рим.

Римский император Калигула присвоил сенаторский титул коню по имени Инцитат. Конь жил в мраморной конюшне, ел из яслей из слоновой кости, ему в корм подсыпали золотые хлопья. Однако правителю было недостаточно выразить свою признательность животному. Инцитату был предоставлен дом со слугами, украшенный и оборудованный согласно его статуса. Однако данное животному сенаторское звание не означало веру императора в здравый смысл лошади, а, скорее, свидетельствовало о недоверии к силе ума других членов сената.

Мы ждем приемника лошади.

– Moника Maлковскa

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы

– Перевод: Лариса Верминская