Вначале через каждые 5-8 метров шла шеренга солдат, за ней следующая и, наконец, тяжелая техника с артиллерией. Менее чем за две недели, в июле 1945 года, было задержано 7049 человек, в том числе 1675 литовцев.

Через несколько дней были освобождены 5115 жителей окрестностей Августовской пущи, в том числе 1171 литовцев. Неблагонадежные литовцы были переданы органам безопасности в Литве. Поляки были вывезены на Восток или, как тогда говорили, в неизвестном направлении. Их след исчез. О выданных Литве людях ничего не известно, хотя среди них также могли находиться и поляки.

Слабая народная власть

В околицах Августовской пущи антисоветское подполье могло действовать, благодаря патриотическим настроениям населения, а под конец Второй мировой войны традиционный патриотизм подкрепился свежей памятью о насилии и грабежах Красной Армии. Тем более, что на этой территории бесчинствовали тыловые части, арестовывая подозреваемых в антикоммунизме и грабя население.

Подписывайтесь на наш фейсбук На рубеже 1944/1945 годов антисоветское подполье в Белостокском воеводстве понесло многочисленные потери. Прежде, чем восточный фронт достиг этих земель, части Армии Крайовой сотрудничали с советскими партизанами, особенно во время операции «Буря». Так что, когда пришла Красная Армия, органы НКВД точно знали, кого арестовывать. Были задержаны около тысячи человек. Когда Красная Армия ушла на Запад, лесные отряды, несмотря на потери, возобновили интенсивную деятельность.

Армия Крайова, а после приказа о роспуске от 19 января 1945 г. Гражданская Армия Крайова, ликвидировала посты гражданской милиции и осведомителей, сотрудничавших с новыми властями. В 1945 году в Сувальском уезде на 14 коммунистических администраций гмины действовали две, остальные были ликвидированы партизанами, таким образом, народная власть в этом районе практически отсутствовала.

Советские функционеры и солдаты также были мишенью для подпольщиков. Во времена «первого Совета» (1939-1941 гг.) и весной 1945 г. партизаны АК ликвидировали от двадцати до пятидесяти советских солдат и служащих новой власти.

Тем временем в июле 1945 года генералиссимус Иосиф Сталин собирался — через Белостокскую область — на конференцию в Потсдаме под Берлином. И безопасность вождя мирового пролетариата имела ключевое значение. Но к Августовской облаве привели и другие причины.

Это была территория, граничащая с уже советскими Белоруссией и Литвой, а также с только что аннексированной Советами частью Пруссии, позже названной Калининградской областью. Путь из Пруссии в глубь Советского Союза пролегал через северную часть Белостокского района. Красная Армия перевозила туда трофейные товары, в том числе перегоняла огромные стада скота, которые иногда перехватывались «лесовиками» из АК.

Пока шла война с Германией, власть польских коммунистов не могла должным образом поддерживаться советскими войсками, к чему постоянно стремились деятели Польской Рабочей Партии. Ситуация изменилась после войны, когда 50-я армия 3-го Белорусского фронта возвращалась домой и могла быть использована для усмирения околиц Августова.

Ликвидировать всех

Августовская облава началась 12 июля 1945 года. Уже 11 июля на приграничных землях Советской Литвы гвардейский танковый корпус 3-го Белорусского фронта начал действия на юго-западном направлении. Деревни вокруг Августовской пущи и сама пуща на следующий день были окружены.

Русские штабисты рассчитывали на сопротивление восьмитысячной партизанской армии, оснащенной даже танками и артиллерией..., поэтому неудивительно, что в акции было задействовано около 50 тысяч человек. Откуда русские получили сведения о мощи «лесовиков» в Августовской пуще, до сих пор неизвестно. На самом деле в лесу было около 150 партизан и еще несколько сотен в резерве, находящемся в окрестных деревнях.

Во время облавы были прочесаны 388 деревень и хуторов. Задержанных проверяли во временных фильтрационных лагерях, роль которых исполнял административный центр Окружного Управления Безопасности в Августове, но также и другие места, даже сельские постройки, которые для этой цели были отняты у хозяев.

„Проверка” представляла собой несколько дней пыток, во время которых следователи старались чем побольше узнать об антисоветском подполье. Существовало три круга лагерей. Задержанные граждане, которые не были освобождены через несколько или более дней переводились в другие места. Те, кого не отпустили после второго этапа фильтрации, переводились в третье место. Первое и второе места были известны в окрестностях, последнее же было засекречено, куда не мог попасть никто из родственников, чтобы передать своим родным еду или лекарства.

Августовская облава была акцией Красной Армии с ведущей ролью контрразведки СМЕРШ (Смерть Шпионам) проведенная на территории якобы суверенного государства, где почти месяц находилось у власти Временное Правительство Национального Единства, признанное западными союзниками. Национальное единство правительства было основано на том факте, что заместителем премьер-министра был Станислав Миколайчик, политик, приехавший из Лондона, а его партия, Польская Народная Партия, до этих событий была легальной.

Когда Станислав Миколайчик находился в Москве и вел переговоры со Сталиным о своем участии в правительстве, установленном в Польше СССР, в той же Москве проходил суд над шестнадцатью, по-предательски арестованными и доставленными в столицу Страны Советов, руководителями Армии Крайовой и властей Польского Подпольного Государства. Помня об этом, мы не удивляемся, что Красная Армия в Августовском и Сувалском уездах, а также в литовских пограничных районах чувствовала себя как дома и боролась с контрреволюцией по-своему.

Об этом заявил начальник военной контрразведки СМЕРШ Виктор Абакумов в шифровке, адресованной министру безопасности СССР Лаврентию Берии, прочитанной благодаря усилиям заместителя председателя объединения «Мемориал» Никиты Петрова; "Число задержанных на 21 июля с. г. всего 592 человека». Явное разочарование.

Эти 592 «бандита» (по номенклатуре советской охранки) так и не вернулись домой, и не только они. Абакумов в той же шифрограмме пишет, что проверяются следующие несколько сотен человек. Он также сообщает, что намерен: «Всех выявленных бандитов в количестве 592 человека ликвидировать. Остальные 828 задержанных будут проверены в течение пяти дней, и все выявленные бандиты будут ликвидированы таким же образом».

Августовская облава – это была ни первая, ни единственная такая акция на северо-восточных землях Второй РП, но была самой масштабной. Советы хотели запугать чем побольше поляков, o чем свидетельствуют аресты женщин и почти еще детей. Среди жертв есть 27 женщин, трое их них были беременны и 15 несовершеннолетних.

Teрритории Литвы и Белорусии, где, вероятно, жертвы Августовской облавы отправились в свой последний путь, с февраля 1945 года, т. е. с Ялтинской конференции для мира были уже советскими. A Советы – там и в Польше – боролись с той самой II Речью Посполитой.

Политическая компаньонка

Операцию на территории формально суверенного государства осуществляли, как мы уже говорили, Советы. «Польские» силы исполняли роль политической компаньонки. Из воспоминаний солдат-участников Августовской облавы и поляков, насильственно включенных в состав Красной Армии, известно, что военные были проинформированы, что они будут принимать участие в ликвидации банд, состоявших из немцев, гестаповцев и фольксдойчей.

В „проверке” участвовала укрепленная кампания 1 Пражского Полка Пехоты в составе до 160 солдат. Ними командовал 25-летний поручик Максимилиан Шнепф.

Его карьера до определенной степени была банальной: он родился в еврейской семье в Дрогобыче, сначала попал в Красную армию, потом в дивизию им. Тадеуша Костюшко. Принимал участие в боях за Сталинград, Ленино, варшавскую Прагу (это уже во время Варшавского Восстания), и даже за Берлин. Затем он служил в народном Войске Польском, был, м. пр., офицером II Управления Генерального Штаба (военная разведка). В последние годы его, наверное, помнят многие выпускники ВУ (Варшавского Университета), потому что он был руководителем военного факультета. Он также был – что сообщает Википедия – директором в Еврейском Историческом Институте. Но также – чего уже нет в Википедии – комендантом одного из центров содержания интернированных в декабре 1981 года.

В Августовской облаве на совести его подразделения лежит расстрел как минимум одного человека, который не хотел сдаваться, хотя прокурор Белостокского ИНП (Института Национальной Памяти), Збигнев Куликовский, сообщает о семнадцати, убитых этим подразделением, воинах Армии Крайовой. Несколько человек, которых Пражский Полк Пехоты передал УБ и СМЕРШ, никогда не вернулись домой и сегодня считаются жертвами Августовской Облавы.

Второе формирование, состоящее из поляков и участвовавшее в розыске, состояло из офицеров окружного Управления Общественной Безопасности и Гражданской Милиции в Августове и Сувалках в количестве нескольких десятков человек. Они указывали красноармейцам, где и кого арестовывать, хотя Советы приступили к акции, обладая своей информацией и имея собственные списки граждан, подлежащих аресту. Польская служба безопасности не имела доступа к их выводам и результатам расследования. Их фрустрация задокументирована. В отчетах они жаловались, что не знают, кого искать, а кого уже нет.

Местные сотрудники УБ выразительно не вписались в новую историю ПНР, за одним исключением.

В 1944 году в советский Смерш вступает 16-летний Mирослав Mилевски. Годом позже, во время Августовской облавы, он уже является функционером августовского управления безопасности. Потом последовательно он идет своей дорогой в УБ. Быстро продвигается по службе в структурах МОБ, позже в МВД в подразделении СБ, дослужился до генерал-майора МО. В 1980-1981 годах занимает должность министра ВД, затем стает членом Политбюро и секретарем ЦК Польской Объединенной Рабочей Партии - это был высший уровень власти в ПНР. В связи со смертью ксендза Ежи Попелюшко и аферой „Железo” w 1985 году он выходит на пенсию.

Не знает, нe помнит

Как написал Ярослав Василевски в одной из публикаций Института Национальной Памяти („С Советами против поляков”): „Даже в свободной Польше солдаты и функционеры бывших коммунистических служб не хотели помочь в поисках правды. На допросе у прокурора в 1994 г. Maксимилиан Шнепф ничего не помнил о своей службе в 1-м Пражском Полку в период Августовской облавы. Он отрицал, что проводил какие-либо действия против польского подполья, свидетельствовал, что даже не знал, в каких местностях его подчиненные усмиряли непокорных”.

Аналогично было и с бывшими функционерами УБ, но неопровержимые доказательства есть в архивах ФСБ России и, возможно, в белорусских архивах. Именно в Беларуси, скорее всего, похоронены те, кто не вернулся домой после облавы. И, вероятно, весьма недалеко от польской границы.

Вскоре после облавы между Белорусской ССР и Республикой Польша произошла небольшая корректировка границ. Все, кажется, указывает на то, что Советы усвоили урок Катыни - юридически обвинять в убийстве можно только тогда, когда найден труп.

– Kшиштоф Зволински

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы

– Перевод: Лариса Верминская