В этом отношении он идет по стопам авторов трех книг, на которые ссылается. Вероятно, его главной точкой отсчета является «Манифест носорога. Расчленение либерализма» Адама Гопника [в англоязычном оригинале – A Thousand Small Sanities: The Moral Adventure of Liberalism – прим. перев.].
Этот эссеист The New Yorker питает отвращение к любому доктринерству. Формулируя свою позицию, он использует метафору: по его мнению, каждая политическая идея и, следовательно, каждый «-изм» – это единорог, то есть фантастическое существо. Исключением для Гопника является либерализм: это носорог, т.е. животное, которое, может быть, и некрасиво, но реально существует.
Вся аргументация Токарского сводится к тому, что великие идеологические нарративы – будь то правые или левые – являются более или менее утопическими проектами. По мнению философа, консерваторы и прогрессисты живут в иллюзии исправления мира: первые мечтают о восстановлении «старых добрых времен», вторые – об установлении социального равенства.
Подписывайтесь на наш фейсбук
В отличие от них, либералы, утверждает Токарски, являются реалистами, поскольку ставят перед собой скромные цели и не претендуют на то, чтобы сделать человечество счастливым. Кроме того – и это отчетливо звучит в тексте – они характеризуются гибкостью: они способны признать, что индивидуализм не отменяет социальных связей, а свободный рынок не отменяет регулирующих функций государства в экономике.
Вывод, который следует из аргументации Токарского, заключается в том, что либерализм смиренно относится к реальности. Он не применяет к ней насилия, а если и заходит слишком далеко, то отступает и исправляет сам себя.
Но – вопреки тому, что пишет Токарски – смирение либерализма ложно. Избегание участия в столкновениях грандиозных идеологических нарративов – это всего лишь политическая стратегия.
Либеральное послание заключается в том, что между правыми и левыми веками шли битвы не на жизнь, а на смерть. И консерваторы, и прогрессисты – опасные фанатики, которые поджигают мир во имя своих заблуждений. Не то, что мы – любители мещанского спокойствия, довольные собственной семейной и общественной жизнью, барбекю в саду и солнечными каникулами.
Если бы такое отношение было искренним и последовательным, в долгосрочной перспективе либерализм привел бы к политическому эскапизму. Но этого не происходит. И не может происходить.