Венеция в апреле. Голубое небо, бирюзовые лагуны. Храмы, дворцы, жилые дома освещены розовым утренним светом: в сумерках он становится фиолетовым. Людей много, но все же меньше, чем в разгар туристического сезона. Рядом с собором святого Марка прогуливаются влюбленные, семьи с детьми, группы старшеклассников. Возле одного из старинного кафе квартет музыкантов услаждает слух посетителей, между делом позируя фотографам и потягивая вино из бокалов.

Переплетения улиц. мосты, пабы над каналами. На столах вино, кофе, закуски. И над всей этой гастрономической легкостью раздаются дискуссии на разных языках. Почти на каждом стуле стоит бумажный пакет с надписью “Homo Faber”. У всех посетителей бейджи с практически одинаковыми надписями: журналист, автор, помощник организатора…

У выставки “Homo Faber” история короткая. Первоначально ее планировали проводить как мероприятие, происходящее раз в два года. Первый запуск оказался успешным, Но последующие откладывались и переносились. Конечно, свое влияние оказала пандемия. И вот, наконец в 2022-ом году, выставка “Homo Faber” открывается снова. С первого взгляда заметно - это художественный, организационный и финансовый успех. Все-таки здорово, что невзгоды и неблагоприятные обстоятельства не смогли похоронить мероприятие.

В старом монастыре

Выставка “Homo Faber” не только популяризирует и сохраняет традиции ремесленников, но и находит связующее звено между давними традициями и современным искусством. В эпоху компьютерных технологий и цифризации как никогда значимым становится труд рук человеческих, подчеркивают организаторы выставки из международной некоммерческой организации “Фонд Микеланджело”.

Место для выставки предоставил “Фонд Чини”, с 1951-го года действующий в сфере культуры в бывшем соборе на острове Сан-Джорджо-Маджоре. В XIX веке, когда Наполеон Бонапарт захватил Венецию, на острове возвели башни, казармы и поставили артиллерийский склад. Позднее там располагались австрийские и итальянские гарнизоны. С тех пор остров жил особой жизнью, отделенный от “настоящей” Венеции не только водой, но и своим военным назначением.

И лишь после Второй мировой войны, когда военные покинули Сан-Джорджо-Маджоре, венецианские власти передали его “Фонду Чини”, взявшему на себя миссию восстановления окружающей территории и архитектуры территории. Сейчас остров служит площадкой для многочисленных культурных мероприятий. Здания бывшего собора и монастыря отданы искусству и ремеслам. Здесь же располагается библиотека с 15-тысячным книжным фондом и архивом художественных произведений.

Создатели “Homo Faber” максимально использовали возможности сложного исторического интерьера, коридоры, залы, библиотеку, даже двор старого монастыря на острове недалеко от Венеции. Они хотели показать творцов, их мастерские и работы и дать возможность посетителям лично познакомиться с мастерами. Ведь что может быть прекраснее, чем утренняя беседа со скрипачом?

Пятнадцать миров

В 2022-ом году выставка “Homo Faber” складывается из 15-и отдельных экспозиций, которые подготовили 22 куратора. Благодаря им свои работы демонстрируют 400 дизайнеров и мастеров из 43 стран мира, в том числе 12 японских мастеров, чье ремесло в Японии удостоено статуса “Живое национальное достоинство”.

В рамках выставки представлено 850 объектов. На создание каждого его создатели тратили от нескольких дней до месяцев. Только поэтому уже можно сказать, что “Homo Faber” продвигает и воспевает человеческий труд, творчество, настойчивость, решительность, рукотворство.

“Чтобы из тыквы сделать лампу, мне может понадобиться до полугода”, - поясняет Пшемек Кравчински, участник выставки и создатель замысловатых ажурных произведений искусства. Интересно, что первоначально мастер трактовал свое дело как увлечение, но десять лет назад занялся им с полной отдачей. И сегодня его лампы светят в домах ценителей искусства по всему миру.

В павильоне, посвященном бумажным работам, внимание привлекает трехмерное зелено-бирюзовое панно на стене работы Анны Крухельской. Архитектор по образованию, она уже 15 лет проектирует здания и жилые дома в Европе и Азии. По ее словам, в определенный момент она почувствовала необходимость в более полном творческом самовыражении. Бумага оказалась идеальным материалом для этого. Поэтому для “Homo Faber” она создала панно из 600 бумажных листов, склеенных так, что при каждом прикосновении они создают новый рельеф. Цвета бумажного панно переливаются как вода в лагуне. Это параметрический дизайн. Как отмечает Анна Крухельска, для нее здесь важна игра со светом и тенью.

Раздел выставки “Magnae Chartae” полностью посвящен произведениям из бумаги. Кураторы решили подчеркнуть пластичность этого материала. Ведь бумага, которую легко разорвать, легко принимает формы других материалов. Например, платья, созданные Изабель де Борчгрейв, которые модели носили во время показа на открытии выставки, оказались полностью бумажными. Хотя выглядели как будто были сшиты из ткани. Воображение потрясают пространственные скульптуры, вдохновением для которых послужила Альбертина из “В поисках утраченного времени” Марселя Пруста. Это филигранно вырезанные из бумаги объекты. Авторы расположили их слоями для создания эффекта пространства. На фоне таких необычных конструкций классикой выглядят парящие под потолком журавли-оригами работы Чарльза Кайсана и бумажные зонтики Мацуды Вагаса.

Экспозиция “Виртуозность фарфора” (кураторы Давид Камео и Фредерик Боде) в монастырской библиотеке XVII века это необычное собрание работ современных фарфористов. Они настолько глубоко понимают традиции фарфорового дела, что смело придают им современное звучание, налаживая таким образом диалог со зрителем. В темных залах монастырской библиотеки зрителя встречают двуглавые собаки, будто бы разрушенные скульптуры, части которых соединены проволокой, расколоченные на кусочки китайские вазы в стеклянных абажурах и мейсенские фарфоровые фигурки в стиле амурной Венеции XVIII столетия.

Экспозицию венчает крупная пространственная форма, напоминающая подводную находку. Кувшин? Морская ракушка? Фрагмент кораллового рифа? Скульптура высотой два метра, состоящая из 60 000 крохотных амфор, кувшинов, бутылочек, представляет собой гигантскую амфору. Ее автор - Грегуар Скалабре. А чтобы не упускать из вида традицию одно из почетных мест экспозиции занимает ваза XIX века из темного кобальта с золотым орнаментом производства Севрской мануфактуры. Любопытно, что 200 лет назад ее создатели, работая над творением, вдохновлялись работами мастеров эпохи Возрождения, которые в свою очередь черпали идеи в античной культуре.

Трудно описать работы в каждой галерее и экспозиции. выставка “Homo Faber” увлекает за собой зрителя в сотни исторических и географических уголков. Здесь сплетаются традиции и современность. Что еще раз демонстрирует, сколько вдохновения, идей, замыслов человек черпает из прошлого и как неразрывно с ним связан. Даже если в результате артист в своих произведениях иронично комментирует историю, смеется над ней или вообще заявляет нечто противоположное.

Живые сокровища

Создатели выставки “Homo Faber” подчеркивают ценность работы руками, мануальную креативность, которая опирается на вечные человеческие потребности. Их основная идея - сохранить традиционные профессии и технологии. Поэтому здесь подчеркивают важность передачи ремесел молодым поколениям, чтобы те, создавая свои произведения, опирались на опыт мастеров.

Кураторы серьезно подошли к размещению выставки “12 камней”, в которой царит образ Тициана. Дюжину камней создали японские мастера, специалисты по металлу, плетению, резьбе по камню, шитью, керамике и т.д. На установленных в зале мониторах демонстрируется то, как мастер что-то мешает, заливает в форму, подкладывает дрова в примитивный очаг. В результате таких скромных действий получается великолепный результат. И так происходит на протяжении тысячелетий.

Тициан, которым пронизан весь зал, тоже ведь был старым мастером. Он рисовал до глубокой старости, причем его творчество с годами только развивалось.

Тенденция осмысления необходимости человеку творить, обогащаться опытом и контактами другими творцами сейчас важна как никогда раньше. Особенно после того коронавирусной изоляции, когда рвались традиционные связи, а цифризация обрела небывалый размах. Разумеется, машины, искусственный интеллект могут сделать за человека все быстрее, чище, точнее и растиражировать это миллионными тиражами. Однако именно человек создает как неповторимое произведение искусства, так и тот шаблон, который потом размножит машина.

– Беата Моджеевска

– Перевод Светлана Черепанова