Еженедельник TVP: Как вам удалось найти поляка, работающего на советский КГБ при ксендзе Францишке Блахницком?

ЛУКАШ ВОЛЯК: Во время поиска запрашиваемых документов в архивных ресурсах Института Национальной Памяти, которым я руковожу более десяти лет. Когда материалы из ограниченной коллекции стали доступны исследователям, появилась чрезвычайно интересная информация о польских беженцах в Германии, подготовленная военной внутренней службой, то есть военной контрразведкой Польской Народной Республики. В 1980-х этому человеку было около 70 лет, и никто из активистов польской общины в Западной Германии даже не подозревал, что он может быть агентом коммунистических служб.

Kем была эта личность?

Это, уже ныне покойный, Марьян Литвиняк, деятель Объединения Польских Беженцев в ФРГ в 60-е годы. Он был связан также с другими организациями на территории Баварии, в том числе с Обществом Польских Комбатантов или Союзом Кресовых Солдат. В 69-м году он оказался в Германии. Был завербован II Отделом II Управления ВВС (Военной Внутренней Службы) и сотрудничал с ним на протяжении более десяти лет. Он был причислен к самой низкой категории сотрудничества, но был чрезвычайно важной фигурой из-за предоставленной ним информации, о которой мы поговорим чуть позже. Начиная с этого открытия, я по-новому стал воспринимать этого человека.

Почему?

Оказалось, что его биография полна шальных совпадений и удивительных случаев. Он родился в 1909 году, поэтому нетрудно подсчитать, что, когда началась Вторая мировая война, ему было 30 лет. В Сентябрьской кампании 1939 г. он участвовал в обороне Варшавы, попал в плен к немцам, но бежал во время транспортировки под Сохачевым и, вероятно, остался в этом районе. Относительно быстро он влился в структуры СВБ (Союз Вооруженной Борьбы) в окрестностях Варшавы. Примерно с 1940 года он появился в Варшаве и занимался в столице торговлей золотом, валютой и бриллиантами.

Это первый сигнал, указывающий на то, что он не случайный человек. Непонятно, было ли ему дано такое задание, а может быть, его действия были следствием хороших отношений с оккупационными властями. Согласно информации, содержащейся в документах, он стал причастным к деятельности организации «Меч и плуг».

Этo интересная организация, в определенный момент проинфильтрованная немцами и советами.

Да. По информации, полученной военной контрразведкой ПНР, он мог быть причастен к убийству варшавского ювелира, у которого похитил имущество. Примерно в 1943 году он предложил доставить доллары для Армии Крайовой. Вскоре выяснилось, что такой способ заработка приносил ему немалую прибыль.

После начала Варшавского восстания он присоединился к батальону Иво, который был сформирован на ул. Маршалковской и был назначен командиром отряда на ул. Новогродская, 20. В ходе боев был ранен.

В ноябре 1944 года он был арестован немцами и заключен в подвал церкви на улице Вольской. В качестве довоенного офицера запаса Войска Польского его отправили в Офлагс Зандбостель и Мурнау. В Мурнау его освободила американская армия. В 1945 году он подделал служебную карту, в которой указывалось, что он был офицером связи польской армии и благодаря ей попал во Францию.

Там он явился в польскую военную миссию Люблинского правительства и заявил о своем желании вернуться в Польшу. Уже в 1946 году он был завербован Главным информационным управлением и получил псевдоним «Антиль». По заказу Военной Информации зондировал обстановку среди военных 2-го корпуса Войска Польского и Армии Крайовой во Франции, Англии, в оккупационных зонах Германии и Бельгии.

Каким было его первое задание?

Он должен был попасть в американскую зону оккупации, под Мурнау и Пильзно, в качестве представителя недавно открытого издательства и установить контакт с варшавскими повстанцами и солдатами Армии Крайовой. Трудно сказать, удалось ли ему выполнить эти задачи.

Суть задач, которые он должен был выполнять для Военной Информации, заключалась в разработке агентов, переброшенных в Польшу ячейками штаба главнокомандующего из Лондона, т.е. структурами военной разведки. И тут в его жизни произошло еще одно стечение необычных обстоятельств.

Чтo произошло?

Переписка между Министерством Общественной Безопасности Польской Народной Республики и Главным Информационным Управлением показывает, что примерно в 1946 году он был приговорен к шести месяцам трудового лагеря. Однако подробностей, описывающих это событие, нет.

В 1947 году он был передан коммунистической военной контрразведкой на связь МБП. Затем с ним связывается полковник Адам Гаевский, начальник отдела I, то есть офицер контрразведки МБП и НКВД. Во время этого сотрудничества он использовал псевдоним «978».

В том же году ему было поручено основать фирму Tрансевропa. Ее деятельность заключалась в коммерческих сделках с советскими воинскими частями, дислоцированными в Польше. Скорее всего, это были сделки по заказу МБП.

Какова была цель этого мероприятия?

Мы не знаем цели этой деятельности. Возможно, контрразведка гражданской безопасности хотела через этот проект контролировать коммерческие сделки между советскими подразделениями в Польше. Однако имеется информация о том, что его деятельность была связана с атакой против французской разведки.

В чем она заключалась?

Задача агента «978» заключалась в том, чтобы связаться с представителем французской разведки для вербовки. В 1949 году выяснилось, что запланированная операция удалась, поскольку Литвиняк был завербован майором Гумменом, тогдашним военным атташе Франции в Варшаве. Благодаря этому контрразведка МБП идентифицировала французского агента, что стало своего рода провалом французской разведки. Эта уловка, хотя и не описанная, вероятно, позволила вовлечь дипломата в сотрудничество с контрразведкой МБП.

В 1951 году контрразведка МБП решила перевести Литвиняка в Западный Берлин, чтобы подставить его под вербовку американской разведки. Для подкрепления легенды его должны были переправить вместе с двумя другими лицами, а американским службам предоставить информацию о канале переброски в Польшу, которым он управлял. Проводимая им в то время работа была полна неясностей, в основном из-за недостатков в документации, что подчеркнул офицер, анализировавший деятельность Литвиняка.

Еще в 1952 году его должны были переправить через Чехословакию в Нюрнберг вместе с тремя другими «беженцами». Однако нет информации, удалось ли ему завершить этот проект. Из почти 40-страничной стенограммы беседы Литвиняка с генералом Вацлавом Комаром и офицерами «Г» и «В», состоявшейся в помещениях МБП, следует, что Литвиняк разрабатывал генерала Koмара и его людей.

Дальнейшая часть стенограммы показывает, что собеседники Литвиняка хотели установить, не является ли он сотрудником советской разведки и провоил ли он разработку VII отдела Министерства Общественной Безопасности. Литвиняк тогда отверг все обвинения, указав, что уже вышеупомянутый полковник М. Гаевский знает о его деятельности.

В 1953 году Литвиняк снова участвовал в очередной операции I отдела МБП. В чем она заключалась?

Это была операция под кодовым названием «Отъезд» и она касалась раскрытия разведывательного центра США в Западном Берлине. В его лице аккумулировалось множество оперативных мероприятий разного уровня. Поэтому можно предположить, что под прикрытием операции МБП он мог выполнять задачи советской разведки.

В 1960 году в качестве руководителя международного обменного пункта ПТТК вместе с другим офицером СБ он выехал по служебным делам в Западную Германию. Более поздние выводы военной контрразведки подтверждают, что это была операция гражданской контрразведки, и ее целью было вхождение на орбиту заинтересованности западных служб.

Литвиняк отказался вернуться в свою страну и решил остаться в Западной Германии. Он оказался в лагере беженцев под Нюрнбергом, а позже в Циндорфе. Там он подвергался разного рода допросам со стороны представителей западных спецслужб, что в то время было естественным и очевидным. Он покинул лагерь и устроился на работу в охранную фирму на военной базе США в Кайзерслаутерне. Там он прошел курс связи и радиотелеграфии, после чего был переведен в спецчасть. В 1961 году он уволился из этих формирований, но что интересно, он все еще находился под следствием Counter Intelligence Corps, т.е. американской военной контрразведки. Его разработал для ВВС Владислав Кавецки, псевдоним «Хилль».

e Тот, кто, как журналист, видел могилы польских офицеров в Катыни?

Да, тот самый. Во время войны он работал на радио под кодовым названием «Ванда» в Риме, а позже, вероятно, работал на американскую и западногерманскую контрразведку. Затем, после неудачной попытки связаться с I Департаментом МВД, был завербован военной контрразведкой ВВС.

Информация, собранная Кавецким, была отправлена прямо в штаб-квартиру ВСВ в Варшаве. В связи с этим в 1968 году в штабе ВВС в силу разного рода сомнений, на багаж прошлого и непонятных оперативных ситуаций, имеющих отношение к деятельности Литвиняка, возник вопрос, стоит ли его вербовать.

Почему? Ведь раньше он работал на Военную Информацию МБП.

Он жил в зоне влияния американской разведки и спецслужб НАТО. Нить сотрудничества, скорее всего, оборвалась, когда он отказался вернуться в Польшу. Были опасения провокации, но в 1972 году офицеры ВВС рискнули и установили с ним контакт на территории Югославии.

Это было связано и с тем, что в деятельности, предшествовавшей установлению контакта, Литвиняк в секретной переписке с МИД указывал на желание возобновить разведывательное сотрудничество. После знакомства со связным в Югославии ему дали прозвище «Лизак» и низшую регистрационную категорию, фактически неофициальное «Безопасное лицо». Материалы, собранные в архивном ресурсе, показывают, что «Лизак» сотрудничал с ВВС с 1972 по 1984-85 годы.

Что интересовало ВВС?

Достаточно широкий спектр тем. Прежде всего разведывательная деятельность стран НАТО, в том числе деятельность беженцев и диссидентов из т.н. народной демократии и их контакты с западными службами, деятельность Радио Свободная Европа, политические организации, деятельность о. Францишека Блахницкого, немецкие партии, в том числе ХСС, украинские беженцы в Мюнхене. Во время последующих встреч Литвиняк был обеспечен средствами связи, в т. ч. калькой, симпатичными чернилами, адресом ящика для связи со штаб-квартирой ВВС.

Он охотно выполнял разведывательные задания, в первую очередь предоставляя сведения о польских беженцах. Он также сообщил об активной деятельности Владимира Леника и Антония Мельника из Союза Украинских Эмигрантов в Германии, руководящего работой украинских организаций в Западной Европе. Вся предоставленная информация вызывала чрезвычайный интерес у военной контрразведки Польской Народной Республики, поскольку она получает представление не только о деятельности польских беженцев, но и о деятельности Организации Украинских Националистов, действовавшей в Баварии с конца войны. И тут появляется КГБ, потому что Советы были особенно заинтересованы этой информацией.

Хорошо, но что общего все это имеет с разработкой КГБ ксендза Блахницкого?

Разработка Литвиняком круга украинских эмигрантов в Баварии становится для КГБ отправной точкой для разработки кс. Блахницкого. Священник не только имел хорошие контакты с украинцами в Баварии, но и участвовал вместе с ними в реализации совместных социальных и организационных проектов. Кс. Блахницкий также сотрудничал с представителями других народов, угнетаемых коммунистами, включая россиян, литовцев, латышей и украинцев. Этим он обратил на себя внимание военной контрразведки ПНР и КГБ.

Литвиняк фигурирует во всех организациях, связанных с кс. Блахницким. Он работает в Христианской Службе Освобождения Народов в Калрсберге, где является неформальным представителем кс. Блахницкого в Баварии. Он также входит в состав правления польско-украинского общества. Это человек, объединяющий множество польских и украинских кругов.

Литвиняка также интересуют структуры ПНП (Польская Народная Партия) в Западной Германии, которые в 1980-х годах составляли крупнейшее организационное и политическое ядро польских эмигрантов в Западной Германии. Он также активен в Национальном совете и Ассоциации польских комбатантов. Он также собирает информацию о ПНП, потому что Ханна Хоронжина, глава офиса Христианской Службы Освобождения Народов, была связана с ПНП.

В Карлсберге также появляются активные антикоммунистические деятели нового поколения, в т.ч. Ежи Янковский, Войцех Грущецкий, Анджей Прусинский, Марек Чесельчик, Эдвард Климчак, Тадеуш Фолек. Ними тоже интересуется военная контрразведка и советская разведка. Подписывайтесь на наш фейсбук Литвиняк собирает и передает информацию для Внутренней Военной Службы. Каким образом она попадает в КГБ?

Военная контрразведка передает информацию Литвиняка генерал-майору Неретину, который, проанализировав ее, направляет дополнительные вопросы, в частности, генералу Теодору Куфелю, главе ВВС (1964-1979) и главе Польской Военной Миссии в Западном Берлине (1979-1981) с просьбой о дальнейших решениях по конкретным делам.

O чем он собственно спрашивал?

Генерал Неретин указывает на конкретные вещи, которые интересовали КГБ в секретном письме от 1977 г. к генералу Куфелю: „Было бы желательно выяснить, используя ваши возможности среди украинской эмиграции в Мюнхене, следующие вопросы: конкретные действия, запланированные зарубежными подразделениями ОУН в связи с конференцией в Белграде, посвященной 60-летию Великой Октябрьской Социалистической Революции, их организаторы, исполнители, экстремистские планы иностранных подразделений ОУН, возможные террористические намерения. Возможность подхода к лидерам и активистам ОУН за границей.

Что еще интересовало россиян? Есть конкретные имена: Ярослав Стецько, Слав Стецько, Мудрик, Кашуб, Ленкавский, Дембрицкий, Васькович, Гайдама, Галамай, Коржан и другие. Характеристические данные о вышеуказанных лицах. Наличие оппозиции в зарубежных ячейках ОУН. В отношении Стецько характер антисоветских акций, которые намеревается осуществить созданный польско-украинский дискуссионный клуб, т.е. тот, в который позже вступил кс. Блахницкий, а также их исполнители. Данные о выезде украинских националистов в СССР для проведения враждебных действий. Попытки проведения националистами встреч со своими контактами в СССР на территории социалистических стран, в том числе Польской Народной Республики. Конкретные факты, соглашения между украинскими националистами и сионистами, маоистами и другими антисоветскими элементами за рубежом. Каналы получения и использования враждебных материалов радиостанцией «Свободная Европа и Свобода». Отношения между еврейскими эмигрантами и членами ОУН, работающими в украинской редакции радиостанции «Свобода». Информация о ситуации в ОУН и возможности присоединения к ней для разложения изнутри в будущем.

Литвиняк выполнил задание, порученное ему генералом Неретиным из КГБ?

Да. В июле 1978 года руководство военной контрразведки направило начальнику резидентуры КГБ в Варшаве, т.е. начальнику Наревской группы, генералу Виталию Григорьевичу Павлову, отчет о выполнении их сотрудником поставленной генералом Неретиным задачи в 1977 г. Благодаря Литвиняку КГБ получило широкое представление об интересующих их вопросах и ряд возможностей для зондирования среды украинцев, которые впоследствии сотрудничали с кс. Блахницким.

A что Вы можете сказать о докторе Кароле Х. Ситко?

Он появился в Западной Германии в 1960-х годах. Фигурировал в деле Анджея Мадейчика, нелегала разведывательной службы Польской Народной Республики и в то же время сотрудника БНД, который завербовал отца Конрада Хеймо. Кароль Ситко был основателем нескольких организаций в США, в т.ч. "Freien Press", "Western Goals-Europe", в том числе Совета по гражданскому воспитанию Heritage Group. В среде польских беженцев он считался активистом Силезской организации, но был тесно связан с кругами соотечественников и западногерманскими институциями.

По сути, мы относительно мало знаем о нем, и прежде всего о том, на кого он работал. Он появляется в неслучайные моменты, и следует добавить, это входило в рамки разработки. Под кодовым именем «Князь» он был завербован гражданской разведкой Польской Народной Республики в 1979 году. Этот контакт длился до второй половины 1980-х годов.

Ну а Ситько пригласил к сотрудничеству в упомянутой организации Heritage Group, в том числе, Литвиняка и кс. Блахницкого. Остальными лицами, участвовавшими в этой деятельности, были Ежи Иранек Осмецкий, Стэнли Ситко, Джон Марчук, украинцы Ежи Сенковский и Мирослав Стыранка, словак Ян Долинский и другие. Ситко в связи со своей деятельностью привлек внимание Польской Народной Республики и разведки КГБ, поскольку представлял программы, продвигаемые американцами, когда они приступили к реализации в 1984 году 100-миллионного проекта антикоммунистической деятельности, осуществленного дистрибьюторами: Радио Свободная Европа, парижской "Культурой" и Службой Освобождения Христианских Народов кс. Блахницкого, а также Польско-Украинского Общества и Украинского Освободительного Фронта.

Программа, финансируемая ЦРУ, заключалась прежде всего в популяризации антикоммунистических и антисоветских нарративов по радиоканалам, распространении литературы, оказании материальной поддержки оппозиционным кругам, расширении прямых личных контактов с диссидентами из различных республик Советского Союза. Широкий спектр американского финансового участия вызвал необычайную активность и привел в действие каналы, по которым литература и доллары переправлялись за железный занавес в подполье «Солидарности» и далее на восток к антикоммунистическим активистам и организациям.

Это позволяет утверждать, что мы, в этой ситуации, имеем дело не только с очередной службой ПНР в окружении кс. Блахницкого, но впервые с явным сигналом, что ксендза окружали агенты советских служб.

Из архивных материалов, касающихся Гонтарчиков, т.е. „Панны” и „Йона” это непосредственно не исходит?

Нет, это наши подозрения, что россияне замешаны в этом деле. У нас также есть указание на ШТАЗИ и агента, связанного с этой службой. Сотрудничество Литвиняка с военной контрразведкой наглядно свидетельствует о том, что КГБ присматривается к сотрудничеству кс. Блахницкого с украинскими беженцами и американцами. Марьян Литвиняк был человеком не только близким кс. Блахницкому и Польско-Украинскому Обществу, но он также имел возможность ввести агентуру в эти организации и сделать ее заслуживающей доверия.

Что могло вызвать у россиян особую озабоченность и стать поводом для разработки этих кругов?

То, о чем говорил кс. Блахницкий в своем учении, а именно об освобождении порабощенных народов, которое началось с освобождения человека на уровне разума, от избавления от всех пропагандистских наслоений, которые были оковами, преграждающими путь к личной свободе человека. Россияне были очень обеспокоены этим, потому что «карнавал» Солидарности в Польше вызывал у них страх перед эффектом «домино» и они не могли справиться с ситуацией в Польской Народной Республике. Но были, однако, остальные республики, которые они все еще контролировали. Сотрудничество кс. Блахницкого с украинцами, россиянами и представителями других стран народной демократии в эмиграции вызывали большие опасения в Москве. Возникло убеждение, что это начало ползучей революции, которая приведет к распаду Советского Союза. Советы также опасались, что программа на 100 миллионов долларов, реализованная американской разведкой, сделает людей настолько осведомленными, что они выступят против властей. Они старались противодействовать этим действиям и хотя бы, по крайней мере, мониторить ситуацию на постоянной основе, контролировать каналы переброски и причастных к этому людей.

Стоит также добавить, что в период 1986-1987 годов в разных частях Европы произошла серия смертей, связанных или с РСЕ, или с центром в Карлсберге.

Может это случайность?

Может быть, но в это время умирает кс. Францишек Блахницкий, Ежи Янковский погибает при невыясненных обстоятельствах в автокатастрофе в Польше, Тадеуша Подгурского, уволившегося с Радио Свободная Европа и переехавшего в Лондон с разницей примерно в шесть месяцев, настигает внезапная смерть. Это важная информация в его случае, потому что он был связан с ЦРУ и остерегал кс. Блахницкого в отношении Гонтарчиков. Он отвечал за их проверку в связи с анкетами, которые Гонтарчикова подала в Службу Безопасности Радио Свободная Европа. В 1987 году умирает также и Литвиняк.

Число смертей среди лиц, связанных с центром в Карлсберге, вскоре породила вопрос, все ли они были случайными? Однако я оставлю эту информацию для дальнейших исследований.

– разговаривал Томаш Пляскота
Перевод: Лариса Верминская

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы