ПНР сегодня учавствует.

На TVP Historia цикл о повседневной жизни в "самом веселом бараке соц-лагеря" довольно популярен, а на нашем портале тексты о тех временах охотно читают. Мне стало интересно, вместе с редактором Гжегожем Сечковским (автором серии о ПНР на TVP Historia и в Еженедельнике TVP), что является причиной такой карьеры.

Мы пришли к выводу, что межличностная аура. Ну, и абсурды системы, которые в то время казались кошмарными препятствиями, а сегодня перешли в разряд "бареизмов" и вызывают у нас только смех.

На этот раз я хотела бы вызвать в памяти пейзаж одежды.

Защитные цвета

Есть эпохи, которые имеют свои характерные цвета. Например: Средневековье сияло чистыми, насыщенными цветами; в барокко преобладал черный с оттенком белого; в рококо - пастельные оттенки розового, голубого, фиолетового и лимонно-желтого.

Коммунистические времена обычно описываются как серые - хотя это отчасти правда.

Подписывайтесь на наш фейсбук Вместо этого военное положение визуально ассоциируется с цветом хаки, камуфляжем и рисунком "моро". Те, кто не помнит тех времен, зациклились на фотографиях "того времени", особенно на тех, где изображены дикторы телевидения, которых после 13 декабря 1981 года одели в форму вместо костюмов. И хотя воображение подсказывало военные цвета, на самом деле на экранах телевизоров все было серым.

Мне нужно проверить это видение.

Да, те, кто был вынужден подчиняться приказам сверху, носили цвета войны или, скорее, защиты. Однако народ, особенно молодежь, делал все, что мог, вопреки приказам. Какими методами – напоминает нам выставка в Национальном музее Вроцлава под незатейливым названием "Мода военного положения" (до 30 июля 2023).

Конечно, каждая собака восхваляет свои собственные способы сопротивления красным властям. Нижнесилезская столица сосредоточилась (в частности, кураторы выставки доктора Малгожата Можджиньска-Навротка и Мария Дуфек-Бартошевска) на местных костюмированных оппозиционерах (мужчины кажутся невидимыми, что не совсем верно) и на фотографиях фотокорреспондента Мечислава Михалака, который документировал события в регионе в 1980-х годах.

И мне это напомнило модные игры того времени - ведь, в конце концов, это были не серьезные, профессиональные занятия, а спонтанная самодеятельность.

После кошмарного 1982 года (апогея военного положения), когда человек сосал собственную лапу, чтобы выжить, в последующие годы воля к жизни уже взяла верх, особенно среди молодежи.

Новые группы расцветали в искусстве, находя для себя ниши в заведениях, которые меньше контролировались "красными". В каждом городе были свои диссиденты, задававшие тон художественной жизни. В Варшаве доминировала Gruppa (шесть талантливых студентов Варшавской академии изящных искусств), в Познани - Koło Klipsa, во Вроцлаве - Luxus, в Лодзи - Kultura Zrzuty.

Как ни странно, несогласие с "военным положением" и коммунистической системой в целом выражалось и в... военной одежде. Однако наибольшей популярностью пользовалась одежда не родной службы, а заморских формирований. Американские парки (тип куртки, популярный в 1940-х годах в качестве верхней одежды солдат армии США), превосходные по покрою, качеству изготовления и практичности, доставлялись в Польшу, помимо прочего, с помощью церковных самолетов. Это было что-то вроде секонд-хенда, только бесплатного. Западные державы, в основном США, поддерживали польскую оппозицию текстильными покрытиями, поставляемыми церковными организациями помощи. Одежда, которая больше не была нужна в богатых странах, находила благодарных получателей в нашей пустыне, где царила атмосфера шопинга.

А как же, и я от этого выиграла. Помню оливково-зеленый (военный, конечно) мужской пиджак, слишком большой на меня, который я носила с разрезом, завязанным на талии широким поясом.

Но хитом оказался... военный парашют из тонкого хлопка, смешанного с шелком, с рисунком под названием "камуфляж".

Моя швея сшила мне из него огромную тунику, которая вошла в историю. Благодаря тому, что Кора (та, что из "Маанама") позировала в ней на фотографиях, сделанных Тадеушем Ролке для календаря 1983 г. Я участвовала в этой фотосессии, организованной в студии Эдуарда Двурника, в качестве стилиста, визажиста и человека с неопределенной деятельностью.
В атмосфере большой импровизации я переодела Кору и раскрасила ее лицо (иногда и волосы) не только безопасной косметикой, но и красками, которые использовал дварник. Чудесным образом это не повредило ее цвет лица и не заставило ни один волос выпасть из ее головы! !

Имитации изобилия

Во Вроцлавском музее по праву преобладают "художественные", ремесленные костюмы.
К представленным там экспонатам я добавлю свой комментарий, а точнее - воспоминания.
Это были времена, когда индивидуальный стиль требовал изобретательности и ловкости рук. Да, институт частных портних, которым польские женщины были обязаны своей всемирной репутацией элегантных женщин на протяжении нескольких трудных десятилетий, все еще оправдывал себя.
Однако для того, чтобы шить, нужна была ткань, которая была в дефиците. А переделки, подшивание, укорачивание, подшивание и любые другие процедуры, изменяющие форму или назначение одежды, были ментально ближе старшему поколению. Молодое поколение полагалось на собственное творчество и взгляд, который отходил от традиции "шить по мерке".
Военное положение и последующие годы стали временем мулине, вязания, аппликации и шитья без подгонки по фигуре.

Хотя в ПНР той милитаризованной эпохи было трудно получить актуальные инструкции по моде, каким-то образом тайно польские женщины знали, что играет на подиумах большого мира. Итак, – en vogue была Япония. Негабаритные наряды без вырезов и вытачек, простые, но тщательно подобранные по цвету. В самый раз для времени отказа от условностей!

Японские дизайнеры вдохновляли меня, но об их творениях можно было только мечтать.
Надо было найти эрзац.
Я нашла недорогой и эксклюзивный источник: Milanowek. Милановекский шелк. Великолепные, чистые цвета, недоступные в тетре (хлопок для пеленок), окрашенные в домашних условиях в стиральной машине frani. Я страстно покупал шелк в фирменном магазине на улице Рутковского (ныне Хмельна). То, что на Западе считалось роскошью, в Польше стоило дешевле хлопка.

Моя швея поняла, что ей нужно было только сшить юбку по бокам и сделать пояс, чтобы закрепить талию. И что верхняя часть не должна иметь нагрудных вытачек, только рукава кимоно. И вообще оно должно на мне висеть, а не лежать.

Эти мои шелковые творения производили потрясающий эффект на друзей на Западе, которые не могли представить, что такой дорогой материал доступен в нашей стране для кошельков случайных подрабатывающих художников.

У меня была еще одна хитрость: не дай Бог гладить шелковые ткани. Они должны были быть помятыми и немного небрежными, то есть рыхлыми.

С иглой в бой

Как я уже упоминала, военное положение оказалось ренессансом текстильной техники, перенесенной с утилитарных предметов на одежду. Известен по крайней мере с 19 века (также ранее, но в меньшей степени) patchwork – продукт бедности, которая не позволяла пропасть ни одному клочку материала, снова вспыхнул в довоенной Польше.

Кропотливые текстильные коллажи, вырезанные и сшитые из поношенной детской одежды, бальных платьев и других бросовых вещей, сделанных скупыми домохозяйками в Америке и викторианской Англии, вдохновляли небогатую прислугу и замужних женщин дома.

В ловких руках женщины то, что годилось для ткани, превращалось в оригинальный наряд.

Словила пэтчворк на крючок. Сначала я разрезала и перетасовала свой собственный гардероб, выведенный из оборота по разным причинам. Мне это нравилось. Вскоре друзья стали приносить мне поношенные футболки, джемперы, трикотаж. Я разрезала их, раскладывала на геометрической бумаге (моя собственная адаптация японского) в нечто, напоминающее абстрактную картину, сшивала и относила к незаменимой швее Елене (дань ее мастерству и дань уважения этой замечательной женщине). Она сшивала. Затем я добавляла последние штрихи с помощью вышивки и аппликации.

Когда я смотрю на себя на фотографиях тех лет, я обычно держу в руках тряпку и иглу. Занимаюсь пэтчворкингом.

Так я зарабатывала деньги в самый тяжелый "красный" период, когда выставка в официальных галереях или публикация в государственных СМИ считались коллаборацией.

Украшение с люверсами

Но подробнее об этом вязании.

Я так и не научилась вязать. Как и шить на машинке. Вместо этого у меня были представления о том, что и как сшить, переделать, украсить. Бедность (и любая другая нехватка) стимулировала творчество.

У меня были знакомые "девочки в джемперах". А джемперы - это была основная одежда 1980-х годов, во всяком случае, для обоих полов. Девочки умели вязать в ускоренном темпе. У них тоже - на фотографиях тех лет - руки заняты. Новую пряжу было трудно достать, поэтому вырывание старых пуловеров и перекрашивание восстановленного материала было нашим (одежным) хлебом насущным.

У меня были друзья на текстильном факультете Варшавской академии изящных искусств. Там они знали лучшие методы окрашивания, нежели одно изделие в вышеупомянутой стиральной машине frani.

И среди знакомых распространилась молва: сегодня красные летают! Затем эти инсайдеры потянули на Краковское Предместье 5 вещей, чтобы покрасоваться. Или нежно-розовым. Ассистент профессора Войцеха Садли, Зигмунт Лукашевич, мастер церемонии окрашивания, стоял у котла и помешивал, следя за временем процедуры.

После высыхания я приступила к работе. Не было ни одного джемпера, который я не смогла бы сделать более привлекательным. Он дал усадку, уменьшился в размерах и стал войлочным - это для пэчворка. Если в свитере завелась моль, я вырезала дырки, чтобы сделать их еще больше, подкладывала под них другую ткань, а затем вышивала - как будто так и должно быть. Если ткань выглядела немного потрепанной, я пришивала несколько лоскутков и превращала ее в квази-мех. И еще десятки других трюков, ни один из которых, вероятно, не имел бы шанса "продаться" на публике сегодня.

Одежда с идеей

В трудное десятилетие 1980-х годов у тех, кто надевал камуфляж по состязательным причинам, дела шли в гору. У меня тоже.

Чтобы выжить, я занималась модой разными способами. Я выставляла свои лоскутные изделия в нишевых, неформальных галереях. Я рисовала моду и консультировала молодых людей, которые читали еженедельный журнал "Пломик". Я одевал моделей и различных артистов для фотосессий, обычно используя ресурсы собственного гардероба и воображения. Первое - скромно, второе - по мере необходимости.

Именно тогда я опубликовал три справочника по одежде в издательстве "Ватра" (больше не существует, оно обанкротилось в начале 1990-х годов). Все с моим текстом, рисунками и типографской версткой.
Их названия красноречиво свидетельствуют о том, какими были времена, чему были посвящены тома и какова была скорость процесса печати. Ciuch z pomysłem (машинопись отправлена на верстку 1983 - подписаан к печати 1986, печать завершена 1987); Moda… Moda? Moda! машинопись отправили 1985, подписаан к печати и печать завершена 1986); Łatki, skrawki, kawałki (машинопись отправили 1987, печать завершена 1988).

На этом мое модное веселье закончилось.

Идеи одежды и имиджа - не только мои, но и большинства моих соотечественников - перестали быть дилетантскими с годами, когда Польша стремилась догнать другие западные страны.

Хорошо, что существуют такие мемориальные выставки, как во Вроцлаве - ведь кто из молодых поверит, что дырки на джемпере появились из-за моли или износа?

– Моника Малковска
– Перевод Александр Кравченко

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы