Фотография на первой полосе Global Times говорит сама за себя. В центре, хоть и не в самом центру, чтобы не утяжелять композицию, и не делать её слишком уж очевидной - однако же, вне сомнения, в центре, стоит председатель Си. Его глаза прищурены, зрачков не видно, поэтому выражение его глаз остается непроницаемым. Лицо его при этом озарено улыбкой, которую наивная душа могла бы назвать добродушной. В свободно свисающей на высоте живота руке он держит руку мужчины, стоящего рядом с ним, который словно поддерживает руку своего более высокого и сильного партнера.

Этот мужчина — Владимир Путин. Его лицо также застыло в улыбке, которую российский президент привычо изображает на официальных мероприятиях. Вгляд отведён в сторону, выражение лица слегка рассеянное, как будто кто-то сделал что-то за кадром, что отвлекло его внимание. Си Цзинпин смотрит прямо в камеру. Он выглядит смелым и уверенным. Наблюдатель невольно возвращается к положению руки, и сомнений нет: это виртуозный жест, жест того, кто делает одолжение тому, чью руку он пожимает.

«Глобал Таймс» — это современный китайский эквивалент советской газеты «Правда» или, если приглядеться, польской «Трибуны люду». В то же время речь не идет о ассоциации этих названий с периодом заката коммунизма в Советском Союзе или в Польской Народной Республике. Китайский коммунизм далек от заката. Их империя процветает. Поэтому аналогию следует искать в более чем полувековой давности, когда генсек КПСС считался одним из двух самых могущественных людей в мире. Читать между строк опубликованные в то время тексты было обязательно для всех, кто хотел что-то узнать о Советском Союзе.

Точно так же чтение Global Times между строк может оказаться полезным, если вы хотите узнать, какова позиция Китая. Его редакторы прекрасно это знают, поэтому ни один элемент не оставлен на волю случая. Кроме того, это печатный орган (наверное, так правильно его называть), издаваемый на английском языке, так что содержание, спрятанное между строк, должно дойти до аудитории по всему миру. Это обязывает к еще большей дисциплине.

Фотография, размещенная над статьей, подводящей итоги визита председателя Си в Москву, полной красивых слов в адрес хозяев и заверений в дружбе, сотрудничестве и партнерстве, стала лучшей картинкой для описания текущего состояния отношений между Китаем и Россией. Трудно найти что-то более красноречивое: Си, уверенный в своей позиции, стоит рядом с Путиным, который изо всех сил изображает солидность, и любезно протягивает ему мягкую руку, которую тот пытается пожать по-мужски.

Это не разговор двух равных, хотя, надо четко отметить, это и не разговор с вассалом. Нет, Путин не похож на вассала Си. На самом деле Си ничего от него не хочет. Путин может делать все, что захочет, и Си позволит ему сделать это, сохраняя дистанцию. Но именно этой дистанции Путин боится больше всего. Эта мягкая рука не порабощает, но и не поддерживает.

Как отмечают наблюдатели, в совместном заявлении Си и Путина не было фразы о «партнерстве без границ», которая в прошлом году так сильно напрягала политиков и наблюдателей всего мира. Оно было использовано в коммюнике встречи двух политиков за месяц до начала войны и трактовали его по-разному - одни, как согласие Пекина с военными действиями Москвы, а другие — как заявление о поддержке Китаем этой войны.

Прошлый год показал неправоту итерпретаторов, и сейчас показательно отсутствие этой фразы в официальном языке руководства. Китай до сих пор не поддерживает Россию в войне с Украиной, и то, что Си не вспомнил об отсутствии границ в партнерстве, а Путин не посмел об этом упомянуть, может означать, что для этого партнерства как раз устанавливаются четкие границы. Мы пока не знаем их точного очертания, но можем хотя бы приблизительно их наметить. Здесь может оказаться полезным бесценный "Глобал таймс" с его тонкими намёками, которые русским тоже хорошо знакомы. ПОСЕТИТЕ НАШ ПРОФИЛЬ И ПОСТАВЬТЕ НРАВИТСЯ В день посадки самолёта Си Цзинпина в Москве китайские власти разместили два очень характерных текста. Первый - это статья Тимофея Бордачева, российского политолога, программного директора клуба «Валдай». Всеми красивыми словами, которыми обычно сопровождаются официальные визиты, он подчеркнул равенство Китая и России, их равноправие во взаимоотношениях и их статус сверхдержав.

Он также подчеркнул, что обе страны не проводят империалистическую политику, что вызвало бы у любого мыслящего человека снисходительную улыбку, но среди диктаторов и их приспешников это обычная мантра, сигнализирующая о том, что они живут в некой метареальности, в которой размыто значение слов. В качестве примечания отметим, что весь «мирный план» Си Цзинпина из двенадцати пунктов написан таким образом, что явно создает эту метареальность (а точнее - нереальность).

Бордачев также писал о многополярном мире, о необходимости возврата к глобализации и, конечно же, обвинял во всех грехах США. Автор - как я уже упоминал - подчеркивал равноправие партнеров и нормальность их отношений. Это было важно: нормальность! Могло сложиться впечатление, что он хотел любой ценой избежать претензий на какую-либо уникальность. Просто две обычные сверхдержавы, которые проводят обычную, добрососедскую политику, добрую ко всему миру, любящую мир и свободную торговлю. Война? Какая война? На протяжении всего текста ни разу не упоминается название страны, которую пытается завоевать Россия. Украина? Не знаю, словно сказал Бордачев.

Наряду с этим текстом Global Times опубликовала собственную редакционную статью. Там акцент был совсем другой. Несколько раз упоминалось название Украина, хотя слово «война» не употреблялось, чтобы не слишком задевать русских друзей. Было достаточно обидно прочитать, что визит председателя Си в Москву был «поездкой мира», направленной на «наведение мостов» и облегчение общения между странами, вовлеченными в «украинский кризис». Здесь не только между строк, но и почти прямо можно было прочитать, что Россия представлена ​​как партнер, который не только не справляется, но и после которого придётся наводить порядок.

Разумеется, официально вину за разжигание «кризиса» возложили на США, которые снабжают Украину оружием и таким образом «тушат огонь бензином». Однако это вполне привычный элемент китайской пропаганды, не упускающей случая риторически унизить своего заклятого врага, и заявления подобного рода являются обязательным стаффажем в официальных заявлениях Китая. Однако не следует путать стаффаж с основным посылом, и это, несомненно, было серьезное нетерпение по поводу безответственных действий российского диктатора.

В очередной раз прозвучало и заявление о том, что Китай никоим образом не несет ответственности за «кризис» в Украине и не является его участником. Это просто сторона, которая не может спокойно смотреть на любые беспорядки и предлагает свои добрые услуги. Как это недавно произошло с Саудовской Аравией и Ираном, которые, благодаря посредничеству Китая, решили установить дипломатические отношения. Этот политический успех широко преподносится китайской пропагандой как доказательство миролюбивого и конструктивного настроя руководства страны. И если получилось на Ближнем Востоке, то обязательно получится и на Украине.

Однако большую часть своих статей китайские товарищи посвятили экономическим вопросам. Мирные усилия мирными усилиями, даже если война и дальше будет продолжаться, всегда можно сказать, что это вина Байдена, а вот настоящая дружба реализуется в торговле и инвестициях. Но и здесь был элемент, который мог бы вызвать у хозяина Кремля сухость в горле, особенно в связи с объявлением обоими лидерами о "глубоком обмене мнениями" по этому поводу. The Global Times упомянула, что обе стороны должны «совместно обеспечить стабильность и гибкость промышленных цепочек поставок».

Короче говоря, Китай серьезно обеспокоен тем, что война может поставить под угрозу его торговлю. Более того, стабилизация торговых путей была главной причиной вовлечения Китая в сближение саудовцев с Ираном. Ничто не должно мешать перевозке китайских товаров. Это первая и основная цель политики Си Цзиньпина, добавим - экзистенциальная цель.

Русские, конечно, довольны ростом взаимной торговли, но есть много признаков того, что это радость со стиснутыми зубами. Дедолларизация (и деевросизация) торговли, бурно развивающаяся и которую обе стороны любят преподносить как удар по общему врагу, Америке, на самом деле является юанизацией торговли самой России. Потому что расчеты в долларах и евро упали с 65 до 46% (по-прежнему почти вдвое), но выиграла от этого только китайская валюта, поднявшаяся с 4 до 23%, а рубль за это время упал с 29 до 27%. Так что динамика процесса означает маргинализацию рубля в долгосрочной перспективе, и ничто на горизонте не указывает на то, что может быть иначе.

Стоит вспомнить, как в начале войны русские очень жестко навязывали перевод расчетов с враждебной Европой в рубли, отстаивая позиции собственной валюты. Одни страны, например Польша, не согласились на это и были наказаны, другие, например Германия или Австрия, подчинились диктату, что спасло российский бюджет. В «дружеских» отношениях с Китаем Россия не может позволить себе никаких требований и диктата (все-таки друзья) и постепенно ослабляет собственные позиции, попадая в безжалостные объятия союзника. Идея Путина о том, что страны БРИКС должны создать свою резервную валюту, может быть спасением, но Владимир Владимирович, наверное, единственный, кто хотел бы её реализации.

Русские мягко (потому что нельзя быть неделикатным, садясь за стол с друзьями) также дают понять, что хотели бы больше китайских инвестиций в свою страну. Экономист из Waldaski Club Ярослав Лисоволик (в прошлом главный экономист по операциям Deutsche Bank в России), комментируя визит Си, со скрытым неодобрением писал, что в последние годы прямые китайские инвестиции в Россию росли лишь примерно на 3% в год, и этот рост значительно меньше, чем прирост торговли.

Так что вот как милая китайская панда обращается со своим лучшим другом: всё больше продает московскому медведю, всё больше покупает (и всё дешевле), но инвестирует достаточно осторожно, т.е. делает только то, на чём наверняка выигрывает. Рука, протянутая президенту Путину председателем Си, протянута для того, чтобы брать, а не давать…

Асимметрию в отношении двух сторон можно увидеть не только на фото Си и Путина, с которого я начал. Во многих комментариях можно прочитать сдержанные сигналы о том, что именно Россия больше заботится о взаимных отношениях и что именно Россия готова вкладывать в них больше средств. Интересно, что в то время как китайцы повторяют до тошноты и по каждому поводу, что война с Украиной - это не их война и они в ней никак не участвуют, российская сторона проявляет гораздо большую готовность стоять на стороне своего союзника (неформального, но всё же).

Глава российского официального аналитического центра РСМД Андрей Кортунов на вопрос в интервью Global Times, что будет делать Россия в случае конфликта с США из-за Тайваня, ответил, что в такой ситуации Москва встанет на сторону Пекина. Хотя ритуально добавил, что надеется, что до этого не дойдет.

Россия как заместитель Китая перед лицом планируемого вторжения на Тайвань? Это чем-то напоминает предложение г-ном Заглобой Нидерландов шведскому королю, но дело в том, что такое заявление, пусть и сделанное человеком, не наделённым политической властью, кажется сенсацией.

С российской стороны поступил очередной сигнал военного характера, который может быть потенциально тревожным и может означать, что Россия захочет воспользоваться на своим единственным аргументом в отношениях с Китаем, который делает её настоящей сверхдержавой. Речь идет о ядерном оружии.

Бывший многолетний директор московского отделения Фонда Карнеги Дмитрий Тренин, который явно относился к аффилированности с американским фондом инструментально и сейчас высказывает вполне приемлемые для Кремля взгляды, комментируя визит председателя Си, подчеркнул, что главная цель обеих держав (опять эта формулировка!) разрушить мировую гегемонию США и не допустить «делами, а не словами» эскалацию опосредованной войны в Украине и провоцирование Китая против Тайваня. Затем Тренин написал предложение, которое стоит процитировать полностью: «Одним из конкретных направлений углубленного диалога является ядерная политика и связанное с распространением ядерного оружия в нынешних условиях противостояния великих держав и реального конфликта».

Если перевести политический новояз Тренина на более понятный язык, то это может означать, что Россия оказалась в настолько сложной ситуации в отношении своего китайского друга, что будет вынуждена поделиться с ним ядерными технологиями. Здесь Россия по-прежнему во много раз сильнее Китая, который имеет около 400 боеголовок и реализует ядерную программу, направленную на увеличение этого числа почти в три раза к 2030 году. Сотрудничество в этой сфере может быть очень привлекательным для Китая. И такое сотрудничество Путин мог бы продать очень дорого. Решится ли он на это?

Другая интерпретация слов Тренина – это предположение, что они были направлены вовне и направлены на запугивание Украины и Запада возможностью тесного ядерного сотрудничества между Китаем и Россией. Остается надеяться, что речь опять идет о запугивании и «потрясании копьём», что путинисты часто и безрезультатно делали в прошлом.

На банкете, устроенном в честь Си в Кремле, китайский гость, как сообщается, сказал своему хозяину, что «мир претерпевает изменения, невиданные за столетие» и «мы вместе проводим эти изменения». Путин должен был ответить, что согласен. Верили ли они оба, что вместе смогут выиграть «битву за Землю»? Но будем надеяться, что они недооценивают храбрость старого американского линкора...

– Роберт Богдански

 TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы

— перевёл Кирилл Захаров