TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНО: Из истории мы знаем, что в Польше - в отличие от других стран - политиков, а ранее королей, не убивали.

ПАТРИК ПЛЕСКОТ: Этим славилась Речь Посполитая, это была страна без стычек и рецидивов. Англия, Франция - там много кровавых судов над властью, дворцовых убийств, чего не было в нашей стране. Было несколько неубедительных покушений, таких как выстрел в Сигизмунда Старого, нападение на Сигизмунда III Вазу психически неуравновешенного дворянина Михала Пекарского или неумелая попытка Барских конфедератов похитить Станислава Августа.

Что послужило причиной этого?

Отсутствие кровавых процессов или гильотин объяснялось как свободой дворянства, так и слабой позицией короля. Видение его убийства было непривлекательным, потому что монарх в любом случае имел относительно небольшое право голоса.

Но Габриэль Нарутович, убитый 16 декабря 1922 года, имел еще меньше власти, чем короли угасающей Первой Речи Посполитой. Так почему же он умер?

Подписывайтесь на наш фейсбук Миф о государстве без королей закончился на заре восстановления независимости Польши, после первых полноценных парламентских и президентских выборов, проведенных на основе первой мартовской Конституции. По моему мнению, убийство президента было первородным грехом Второй Речи Посполитой и, как любой первородный грех, имело свои последствия.

Давайте немного отвлечемся от истории. Шляхтич Пекарский, напавший на Сигизмунда III в 1620 году, был не только жестоко замучен, но и его трупом выстрелили из пушки. Тем временем на кладбище Повонзки покоится Элигиуш Невядомский, стрелявший в президента РП.

Это не связано с почитанием его поступков. Здесь находился семейный участок знатного рода Нивядомских. В Повонзках покоился его отец Винцентий, январский повстанец, очень просвещенный человек, популяризатор науки и новых теорий Дарвина, имевший контакты с еврейскими бизнесменами и финансистами, человек, определенно не связанный с узколобым национализмом.

Возможно, если бы Нивядомского воспитывал отец, он не стал бы таким радикалом?

Элигиус был самым младшим из детей. Когда после смерти матери его отец сошелся с другой женщиной, старшая сестра Сесилия взяла Элигиуса на воспитание. Ей было 16 лет, и она ушла от отца, не приняв его новые отношения. И вот тут появляются некоторые моменты биографии и воспитания Нивядомского, которые могли повлиять на его взгляды. Сесилия была аподиктической старой девой с национальными симпатиями (а также очень выдающейся общественной активисткой). Ходили слухи, что ее несбывшаяся любовь была близким соратником Романа Дмовского. Поэтому можно предположить, что Элигиуш с детства был проникнут национальными наклонностями. Кроме того, как и многие другие молодые люди в России, он получил строгое воспитание в школе под надзором безжалостного начальника Александра Апухтина, и это также могло повлиять на формирование его личности.

Однако в вашей книге есть еще одно откровение, которое может шокировать националистов, культивирующих память о Нивядомском.

И не маленькое! Мать Элигиуша Невядомского Юлия была коренной немкой. Это была давно скрываемая семейная тайна. Ее отец был олдерменом в одном из городов Саарской области. В результате финансового скандала семье пришлось переехать, и Юлия оказалась у своего брата, который жил в Варшаве. Здесь она познакомилась с Винцентием Невядомским.

На протяжении многих лет Элигиуша Нивядомского изображали как художника, но можно злонамеренно сказать, что он был таким же художником, как и австриец в Линце...

О нет! Давайте не будем сравнивать Нивядомского с Адольфом Гитлером в плане таланта или художественной подготовки. Элигиус не рисовал ландшафтные фигуры дилетантски. Он был выпускником престижной Санкт-Петербургской Академии художеств, получал стипендию в Париже и завоевал такие награды, как золотая медаль Общества поощрения изящных искусств в Варшаве за картину "Семья Кентавров" в конце XIX века. Он является автором знаменитого портрета Стефана Жеромского, а его величайшей работой является проект полихрома в одной из церквей в Конине.

Все это уже случалось раньше. Позже он не зарабатывал на жизнь искусством, он был государственным служащим, к тому же разочарованным и безработным.

В последние месяцы перед убийством он поддерживал себя репетиторством, не имел постоянной работы и фактически не зарабатывал на жизнь как художник. Скорее, рыночная стоимость его картин сегодня больше связана с тем, как он печально прославился в 1922 г. Мы не смогли представить эти работы в книге по соображениям авторского права, но некоторые из них можно увидеть, просмотрев сайты аукционных домов.

Вы с возмущением пишете о том, что одна из его картин когда-то висела в штаб-квартире Малопольского школьного совета.

Я поднял эту тему в книге, потому что на самом деле некоторое время картина Нивядомского висела в одном из офисов местного правительства, что я считаю неприемлемым. Кто ее купил, кто ее повесил? Я не знаю. Если кто-то в частном порядке хочет приобрести такие произведения искусства, это его дело, но мне кажется, что польское государство не может в такой форме рекламировать имя убийцы, который убил высшее должностное лицо этого государства.

Давайте разберемся в сути вопроса. Из вашей книги ясно одно: целью убийцы был не Габриэль Нарутович.

Конечно. В протоколе испытания доминирует одно название: Юзеф Пилсудский. Он был навязчивой идеей преступника. Во время судебного процесса его участники были поражены и шокированы той ненавистью, с которой Невядомский говорил о маршале, и тем, что сам "пан Нарутович", как Невядомский презрительно называл президента, на самом деле не заботился о нем. Он трижды выстрелил в спину президенту своей страны и говорил в основном о Пилсудском.

Парадокс заключается в том, что прежние действия Пилсудского очаровали Невядомского...

Уже в конце XIX века он был сторонником идей национального лагеря, активно действовал в этой среде и даже был заключен в Цитадель за распространение нелегальных изданий. Однако вскоре он поссорился с этой средой. Это, кстати, часто повторялось, так как он был человеком, вечно конфликтующим со всеми. В данном случае речь шла о ведении деятельности по обеспечению независимости. Эндеция выступала за политические решения, тактический союз с Россией и завоевание автономии в первую очередь. Тем временем Нивядомский выступал за вооруженную борьбу, убийства, взрывы мостов, ограбления банков. Другими словами, все то, что Пилсудский делал в революционной фракции ПСП (Польская социалистическая партия).

Пилсудский ненавидел Россию так же, как и Невядомский, и, кроме того, он защищал Польшу от большевиков в 1920 году. Почему же Элигиуш так ненавидел маршала?

Очарование переросло в ненависть. Это произошло, когда Польша возродилась. Возможно, Невядомский считал, что у Пилсудского в руках все козыри, чтобы стать диктатором Польши, лидером, который поведет возрожденную страну в светлое будущее. Однако Пилсудский не только не сделал этого, но и отошел в тень, позволил сеймократии закрепиться и - что еще хуже, как утверждал Невядомский - позволил евреям, масонам и коммунистам иметь право голоса. Более того, именно эти круги - как объяснил себе Элигиуш - привели к избранию первого президента независимой Республики. Можно сказать, что Габриэль Нарутович получил удар рикошетом, так как целью был Пилсудский.

Он отдал свою жизнь за Пилсудского?

В какой-то степени - да. Поскольку Пилсудский не стал президентом, Невядомскому пришло в голову, что он должен убить Нарутовича. Во время суда его спросили, почему он убил президента, и выяснилось, что убийца вообще ничего не имел против этого человека. Он утверждал, что убил его "только" потому, что не мог убить Пилсудского.

Он также утверждал, что убивает не человека, а символ.

Именно так мыслит социопат, который не испытывает ни малейшего сочувствия и не понимает, что, убивая "символ", он лишает жизни другое человеческое существо, лишает детей отца. История приобретает драматизм, когда мы понимаем, что Нарутовичу, который был убит трусливым образом, не нужно было приезжать в Польшу и заниматься политикой. Он вел благополучную жизнь как признанный инженер-гидротехник, профессор Цюрихского политехнического института, и все же он вернулся, чтобы строить страну, которая в 1920 году находилась в большой опасности и даже не имела собственных границ. Он действовал совершенно бескорыстно, в духе патриотизма, в котором ему отказали его противники.

Ваша книга показывает, что Нивядомский был психически неуравновешенным человеком.

Конечно, с точки зрения столетия это не могут определить даже самые лучшие психиатры. Нивядомский как личность не поддается простой классификации. Он был фанатиком, аутсайдером, радикалом, который не мог справиться с социальными отношениями и постоянно враждовал со всеми. Ему казалось, что у него есть блестящие идеи по реформированию государства и образования, а коммунисты и евреи всему мешают. В то же время он был талантливым художником, неплохим искусствоведом, энергичным популяризатором и любителем Татрских гор. И убийцей.

У меня также сложилось впечатление, что сама политическая идея не была для него важна. Если бы он жил в большевистской России, он, возможно, был бы большевиком, хотя ему ближе всего взгляды фашистов, хотя бы тех, кто строил тоталитаризм в Италии.

Это тоже интересная теория, потому что действительно Нивядомский был сторонником силы и противником демократии, и его политические увлечения были очень близки к идеям, которые начали торжествовать в этой стране в момент его смерти. Он, конечно, был разочарован тем, что вместо "великой Польши" получилась страна, переживающая кризис. Но в то же время следует помнить, что реальность после разрушительной Первой мировой войны была очень суровой, и простых решений не было. Мы можем только гадать, в какой степени на его жизненный выбор повлияла его личность, а в какой - время, в котором он жил. Мне кажется, что индивидуальный детерминизм совпал с историческим детерминизмом, и это создало взрывоопасную смесь.

И кто-то "взбалтывал" эту смесь. Был еще один человек, который сыграл свою роль в этой истории.....

После того, как 9 декабря 1922 года Нарутович был неожиданно избран сеймом президентом Республики Польша голосами левых и национальных меньшинств, началась ожесточенная кампания против кандидата. Возникла черная пропаганда, распространялись слухи, что Нарутович не был гражданином Польши, что он плохо говорил по-польски и что он был президентом национальных меньшинств, масонов и евреев. Архитектором этих теорий был, в частности, публицист Станислав Строньский, популяризатор знаменитой фразы "Чудо на Висле", которая была призвана принизить стратегические достижения Юзефа Пилсудского во время Варшавской битвы. Теперь, начиная с 9 декабря 1922 года, статьи, клевещущие на "господина Нарутовича", появлялись ежедневно. В Варшаве произошли беспорядки (с участием как национальных, так и социалистических ополчений), и волнения, вызванные событиями в галерее Захента, продолжались. Генерал Юзеф Халлер, среди прочих, также вел себя позорно, подстрекая толпу и выступая с балкона своей квартиры с призывами к Нарутовичу уйти в отставку.

После убийства никто не испытывал угрызений совести, и Строньский - шокирующий факт - стал заместителем министра в правительстве Владислава Сикорского в изгнании во время Второй мировой войны.

Уже после убийства Нарутовича Станислав Строньский придумал поговорку, которая, хотя и в другом смысле, вошла в польский язык: "ciszej nad tą trumną"(“гробовая тишина”). Так называлась статья в "Речи Посполитой", в которой он призывал не обвинять национал-демократов в вдохновении убийцы. Однако именно он сам в декабре 1922 года был одним из самых ярых скандировщиков ненависти к Нарутовичу. То, что он написал позже, также шокировало. По словам Строньского, 16 декабря произошла трагедия с участием двух человек. Он уравнял палача и жертву, представив убийцу как благородного патриота, желающего добра Польше. Лишь много лет спустя Строньский признался, что написанное им тогда было самой большой ошибкой в его жизни.

Почему вы называете события 16 декабря 1922 года "первородным грехом Второй РП"? Это потому, что тогда начался культ убийцы?

Этот культ тлел в течение многих лет, хотя у этого вопроса есть два лица. Да, более 300 детей в 1923 году получили имя "Элигиус" - ранее редкое - и после казни преступника (которая состоялась 31 января 1923 года) во многих католических церквях были отслужены мессы за его душу. Но именно на похоронах Габриэля Нарутовича присутствовало полмиллиона человек. Однако убийство стало шоком для большинства поляков. Поэтому называть эти события "первородным грехом", конечно, немного риторический прием, но он имеет под собой реальную основу. Ведь убийство имело свои последствия в истории Второй республики, повлияв, например, на обострение взглядов Пилсудского на польскую демократию. Майский переворот последовал четыре года спустя. В более общем плане убийство Габриэля Нарутовича необходимо учитывать при оценке истории Второй республики в целом.

Кем бы был сегодня Элигиуш Нивядомский? В вашей книге есть много ссылок на так называемую аффективную поляризацию, поглощающую наше общество как 100 лет назад, так и сегодня.

Историков с самого начала учат избегать презентизма, т.е. переноса поведения персонажей из истории в настоящее. Ваш вопрос, однако, является законным, и вы имеете право задать его. Аффективная поляризация - это явление, при котором мы воспринимаем человека с иными политическими взглядами как врага, что приводит к радикализации - иногда только пассивной или вербальной, в других случаях активной. Что если бы Нивядомский родился не в 1869, а в 1969 году? Я не знаю! Все, что я скажу, будет рассматриваться как политическое заявление. Мы сами можем ответить, как бы на него повлиял сегодняшний еще более агрессивный язык социальных сетей.

– интервью с Цезари Корицким
-Перевод Александр Кравченко

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы