ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК TVP: Вы прошли миллионы шагов, это полезно для вашего здоровья, Форрест Гамп тоже бегал для своего здоровья. Но в процессе вы оставили довольно большой углеродный след - путешествие на самолете в Америку, люди, помогавшие в пути, которые потребляли топливо, и вы лично, сжигая ветки для чайника, оказали услугу планете и человечеству. Какой смысл ходить пешком, не лучше ли бегать трусцой вокруг дома?

РОМАН ЗЕБА: Один из первых знаменитых американцев, неутомимый ходок Генри Дэвид Торо [американский писатель и философ - ред], много писал о пользе ходьбы. Он считал, что благодаря естественному занятию ходьбой человек может открыть для себя глубокие, возможно, уже забытые истины, скрытые в мире и в самом себе.

Еще с неоконченных медицинских курсов я помню совершенное строение трех суставов: голеностопного, коленного и тазобедренного. Освоение этих структур указывает на то, что ходьба в вертикальном положении была одной из первых характеристик человека, существа, отличающегося от животных тем, что у него были мечты и цель. Сегодня мы предполагаем, что это произошло в саваннах Африки к югу от Сахары около 2 миллионов лет назад. Оттуда человек отправился в путешествие на край земли. Вертикальная поза освобождала руки наших предков. Теперь они могли делать орудия труда, рисовать охрой в пещерах, а затем строить соборы, разрабатывать ядерное оружие и делать селфи.

Сегодня мы, наверное, все спрашиваем себя: куда привел нас этот путь и что мы сделали со своими большими мечтами. В 21 веке мы сидим перед компьютером, а затем бегаем на стационарной беговой дорожке. Но это не то же самое, что простая прогулка на большие расстояния, как в наши ранние времена, когда дорога имела реальную цель, поскольку использовалась для поиска пищи и колонизации новых земель, для открытия секретов мира.

Сегодня кажется, что мы дошли до конца: у нас всего в избытке, вершины покорены, мир объяснен и описан, поэтому мы придумываем все более причудливые развлечения, поскольку становится все труднее разобраться в происходящем. Пандемия, война в Украине, социальные потрясения показывают, что сытость была иллюзией. Возможно, моя прогулка - это своего рода тоска по смыслу наших первобытных истоков, когда ничего не было простым и очевидным.

Подписывайтесь на наш фейсбук В переживании обычной усталости, голода и жажды пробуждается чувство благодарности за самые простые вещи. Жители крупных мегаполисов забыли вкус воды и не знают, что такое звездное небо. Между тем, истинный вкус воды можно познать на дороге через пустыню. Здесь же звезды сияют ярче всего.

Кажется, что вы путешествовали в одиночку, но вы получили большую поддержку от разных людей, в том числе и материальную. Поскольку вы совершаете паломничество во имя веры, возможно, было бы лучше пожертвовать эти деньги, например, в фонд помощи жертвам священников? Или новый iPad для редактора "Krytyki Politycznej" ("Политической критики"), который призывает к всеобщему правосудию?

Раньше я работал в корпорации в Польше, а именно в IBM. Я отвечал, в частности, за внедрение ИТ-систем, оптимизацию процессов, управление рисками, всю эту эргономику успеха. Это были дни до моего обращения. Воспитанный в семье атеистов, я не знал молитв или каких-либо религиозных практик.

Среди бизнес-консультантов и ИТ-специалистов тогда велась несколько извращенная дискуссия на эту тему: "Есть ли технология, которая изменила жизнь людей качественно, а не только количественно?". На первый взгляд, вопрос абсурден, ведь в конце концов у нас есть спасающие жизнь антибиотики, пересадка органов или даже подъемник для инвалидов. Но все же, если посмотреть на эти изобретения, то можно увидеть, что они улучшают количественные параметры: продолжительность жизни, время в пути и т.д.

Дело дошло до того, что для того, чтобы говорить об улучшении качества жизни, необходимо перейти в область ценностей. И с этим у бизнеса возникают проблемы. Ведь даже за такой, казалось бы, благородной КСО (корпоративной социальной ответственностью) скрывается хитроумная схема брендинга. Церковь, которая с самого своего основания была ориентирована на небеса и заботилась о евангельской справедливости, сегодня испытывает подобное давление со стороны мира. И с чем она имеет дело сегодня? Все большее число кругов хотели бы сделать ее чем-то вроде духовного агентства ООН, занимающегося вопросами социальной или политической справедливости.

Кто сегодня серьезно заинтересован в спасении души? Потому что очевидный объект желания для растущего большинства - это более долгая жизнь, меньше страданий, беспокойства и неопределенности.

190 дней пешком по дорогам и диким местам Америки, как вы написали, это "молитва миллиона шагов". Вы отправились в путь со 150 долларами в кармане и блокнотом со списком намерений, ради которых вы отправились в поход. В дороге вы часто слышали вопрос: "Почему?", "Почему ты идешь?". Почему вы так мучились шесть месяцев?

Вопрос " but why?" я слышал очень часто. Чтобы дать честный ответ на этот вопрос, я должен был сначала честно ответить на него сам. Это может показаться странным, но я скорее домосед. Раньше я очень ценил дом, стабильность, отношения с близкими. Когда я потерял все это жестоким образом, я отправился в незащищенный путь, вероятно, чтобы лишить себя иллюзий.

Поставив себя в ситуацию неопределенности во время похода, я хотел убить в себе ложь, которой я причинял боль себе и близким мне людям. Я чувствовал, что эта ложь укоренилась во мне, что на последующих исповедях я повторял одни и те же грехи. Каждый год, отправляясь в новое паломничество, я мечтал наконец-то прикоснуться к своему "центру", к тому месту, которое Томас Мертон [американский монах-траппист французского происхождения и писатель - ред.] называл "le point vierge", точкой свободы. Я продолжаю верить, что это все еще возможно здесь, на земле.

Путь - это мой способ общения с Богом. Говоря на языке иконы, я отождествил эту точку с совершенной моделью, образом Бога, который Он вложил в каждого из нас. Возможно, меня ведет надежда, что в конце концов я доберусь до своего дома. Настоящий. Я знаю, что балансирую на грани высокомерия, что, возможно, я поставил перед собой слишком высокую цель, и что паломничество - отличный кандидат в идолы.

Пересечение США по двум маршрутам, образующим на карте знак креста [помимо римского, по другому маршруту из Канады в Мексику следовал Адальберт, дороги пересекались возле Денвера, образуя символический крест - ред.] стало тринадцатым крупным паломничеством нашей общины. Я знаю, что это может выглядеть как романтическое бегство, но, как писал Торо: "То, что для некоторых кажется легкомысленным бродяжничеством, для странника может быть взваливанием на плечи настоящей ответственности".

Мы двигаемся, чтобы поблагодарить за то, что нам был дан новый шанс после резкого падения, и "молиться по шагам за себя и других". Это молитва без слов, которую нельзя превозмочь, но мы верим, что она может быть услышана на небесах.

Давайте вернемся к реакции обычных людей в США, для которых, должно быть, было шоком, что кто-то захочет пройти так далеко. Если только на велосипеде или мотоцикле... Ведь, как вы сами пишете в своей книге "Крест Америки. Дневник путешествия через весь континент пешком", Соединенные Штаты - это страна, где даже "двести метров до магазина проезжают на машине".

Пешеход, толкающий коляску по стране водителей и больших пространств, сначала вызывает подозрение и ассоциацию с бездомностью, а через некоторое время любопытство и желание услышать историю: откуда, куда и почему. Возможно, этот контраст между медленным темпом индивидуальных шагов и быстрым миром технизированного прагматизма открыл пространство для уникальной встречи, где обе стороны, казалось, нуждались друг в друге?

Американцы, у которых свобода "записана в генотипе", почувствовали, что у меня нет кредитной карты в бумажнике, что я не экстремальный турист и не тренер по выживанию. Поэтому они и помогали. Они не только хотели дать кров, накормить или поддержать материально, но я чувствовал, что в какой-то мере они хотят стать частью этого паломничества.

Иногда разговор переходил во взаимные свидетельства. Тогда нас объединяла вера в общий идеал, величайшую из человеческих мечтаний. Сегодня я считаю, что исповеди людей, которых я встречал, часто интимные, были самым большим сокровищем, которое я получил в пути. Эти истории составили ту картину Америки, которую я позже попытался отразить в книге.

С точки зрения пешего туризма Америка выглядит совсем по-другому. Великие пространства, но также и бедность, заброшенность, маргинальные люди. Однако повсюду вы встречали проявления человеческой солидарности и доброты. Ваши описания встреч с иммигрантами и индейцами особенно поразительны.

Америка - страна больших контрастов. Во время пешеходной экскурсии они становятся еще более очевидными. В Калифорнии, например, несколько сотен тысяч миллионеров живут рядом со 120 000 бездомных. Богатство Силиконовой долины соседствует с бедностью иммигрантских кварталов. В богатом Денвере я увидел город палаток вдоль реки в центре города. Не говоря уже о чикагском Вест-Сайде или городах-призраках в Ржавом поясе.

Но именно с простыми людьми, бедными, бездомными или теми, кто переживает страдания или потери, я быстрее всего устанавливал контакт. Они были самыми готовыми помочь. Может быть, потому что мы были очень похожи. Детская коляска, которую я толкал, моя одежда, выцветшая от солнца, показывали, что я иду издалека, что я несу бремя, что я с чем-то борюсь.

Вместе я и они образовали странное сообщество из тяжелого жизненного опыта, некоторой беспомощности перед лицом судьбы, но и надежды, что для нас есть решение, какое-то хорошее будущее. Америка - это страна, построенная на мечте о лучшей, полноценной жизни.

С другой стороны, индейцы в резервациях не так легко открываются белым новичкам. Травмы истории все еще живы. Однако каждый раз случайность помогала нам завязать разговор. Однажды это был орел, парящий над прерией, в другой раз - польский друг, с которым мой собеседник когда-то служил в Ираке.

Для вас это уже тринадцатое подобное пешее паломничество. Вы уже прошли путь от Святой Земли и от Ирландии до Польши. Вы совершили пеший поход в Москву, а собака приехала с вами из паломничества по Турции. Есть даже документальный фильм о паломничестве с картиной "Иисус, я верю в Тебя" из Лодзи в Рим: вас сопровождали бывшие заключенные, было много эмоций, и между вами были искры вплоть до ворот Ватикана.

Начиная с первого паломничества в 2011 году, в последующие годы к нашему паломническому сообществу присоединялись люди после осуждения, выздоравливающие от зависимостей, пережившие крайнее бессилие в своей жизни, но именно в этом бессилии они открыли свет и почувствовали надежду. О таком путешествии в 2016 году, когда четверо бывших заключенных толкали тележку размером с автомобиль из Польши в Ватикан, даже было снято два документальных фильма.

Это было необычное паломничество. Наш автомобиль развивал скорость до 5 км в час. Мы шли, чтобы воздать благодарность и благословение, без обеспеченных средств и жилья, через 6 стран, включая горы Боснии, туннели в итальянских Апеннинах. В дождь и непогоду нас часто останавливали полицейские, которые не могли отнести наш автомобиль ни к одной категории в правилах дорожного движения, поэтому мы всегда успевали.

Наконец, Папа Франциск отправил этот наш образ в Египет, где он был внесен в Каирский собор как знак молитвы за мир на Ближнем Востоке. Это дало нам понять, что паломничества, в которые мы отправляемся, - это не просто наши личные идеи, но часть миссии Церкви. Более того, мы никогда не обходимся без благословения нашего епископа. После того, что каждый из нас, пилигримов Божественного милосердия, имеет в своей автобиографии, послушание имеет для нас решающее значение сегодня.

Давайте вернемся к началу этой истории. Вы счастливый муж и отец, у вас отличная работа в транснациональной корпорации, прекрасные воспоминания о путешествиях по восточному миру, и вдруг вы слышите стук в дверь. Следующее изображение - группа антитеррористов бросает вас на землю...

В крупной американской технологической компании я отвечаю за обучение рискам, я отвечаю за управление проектами, я отвечаю за определение целей, я эксперт по "механике успеха", и вдруг, без предупреждения, за моей спиной захлопывается железный засов тюремной камеры. Карьера, планы, мечты, весь контроль над реальностью, который, как я думал, у меня был, внезапно рухнул. Я превращаюсь из эксперта по успеху в пример неудачника.

Вас арестовали. Каково было там? Били? Насиловали?

Я не сталкивался с худшим из этого, но несколько раз был свидетелем радикальных сцен. Мне пришлось быстро адаптироваться к тюремным правилам. Удивительно, но с самого начала заключенные относились ко мне с уважением, потому что у меня была хорошая "белиберда" [на уголовном сленге: документы, содержащие, помимо прочего, причину нахождения под стражей или в тюрьме - ред.], которая представляет собой пункт: организованная группа. Это вызывает уважение. Международная контрабанда, оружие, мне грозит большой срок. Я не могу показать, что я сломлен. Позже я узнал, что следователи были убеждены, что моя работа в корпорации была лишь прикрытием, что я по-прежнему координировал нелегальный бизнес в Азии [Зеба много лет назад, после прерванного медицинского образования, несколько лет активно работал на Дальнем Востоке в преступной группировке, занимавшейся контрабандой золота, денег и людей в США - ред.]

В тюрьме я узнал о неизлечимой болезни своей жены. Я чувствую, что лечу вниз головой в бездонную тьму. Пока я сижу с мошенниками в 12-местной камере, пять телевизоров показывают одни и те же сцены: рушащиеся башни Всемирного торгового центра. Старый мировой порядок рушится, и в то же время вся моя жизнь превращается в руины.

Вы теряете все. Семья. Работа. Всю ваша жизнь до сих пор. Но вы пишете в книге, что там, в камере, посреди безнадежности, вы увидели "маленький свет".

В своей камере я читал Библию. В книге Бытие я обнаружил описание сотворения человека из праха. После освобождения я точно знаю, что не хочу жить так, как раньше. Мне все равно не к чему возвращаться. У меня нет морального права практиковать как специалист по успеху. Я чувствую отвращение к бизнесу, к новым технологиям. Меня отталкивает мир, в котором правят обман и манипуляции ради прибыли.

Я типичный неофит, который под одной рукой носит Библию, под другой - труды Иоанна Креста [католический святой, монах, кармелит, мистик, один из величайших поэтов Испании - ред.] и хочет спать на земле, как святой Франциск. Сразу после освобождения я записался на паломничество, во время которого заключенные, находящиеся в отпуске, толкают инвалидные коляски вместе с инвалидами. Это должно быть трудно, это должно быть больно. Я представляю, что только так я могу уничтожить ложь, которую постоянно чувствую внутри себя, ту, что цепляется за меня изнутри.

Я исповедую свою жизнь перед тюремным капелланом. Впервые я не стыжусь своих слез перед парнем.

Может ли неофит, гордящийся своим новым жизненным путем, обрести добродетель смирения? Молитва шагов - это, пожалуй, самая смиренная молитва. Его нельзя переиграть. Когда вы отправляетесь в путь с намерением, то выхода нет: вы должны пройти через жертву трудностей. Вы просто должны добраться до места назначения.

Затем, конечно, весь ад выходит поприветствовать вас. Но когда вы знаете, что хорошо прозрели, что этот путь необходим, тогда в кризисных ситуациях вы крепче сжимаете свои четки, и снова отдельные шаги складываются в тысячи. Вы знаете, что Бог рядом и что именно Он дает возможность.

Завершая свое паломничество у бывшего Всемирного торгового центра, разрушенного в результате теракта 11 сентября 2011 года, вы написали: "Мы принимаем самые важные решения, когда мы распяты на кресте (...) В космическом одиночестве и в величайшем страдании, даже если мы никогда не были свободны прежде, теперь, наконец, мы действительно свободны выбирать: истина или ложь, свет или тьма, жизнь или смерть. Один из двух вариантов: злодей справа или злодей слева. Вечный страх или вечная любовь".

Свобода выбора... Бог дает его каждому из нас. Это великое, непостижимое сокровище. Но для того, чтобы получить его, нужно сначала освободить для него место. Путешествие, в которое приглашает нас Иисус, - это путешествие отказа от всего лишнего багажа, который мы накапливаем в жизни и который, как нам кажется, нам необходим.

Наша жизнь чаще всего похожа на гараж типичного американского дома. Там все есть, всякий хлам, который хранится годами. Помню, меня удивило, что американцы держат свои машины перед домом, почти никогда в гараже. Там просто нет места.

Раньше у вас был хороший бизнес. Теперь вы ездите в паломничества и пишете иконы. Я уверен, что это дает вам духовное удовлетворение, но давайте спустимся на землю - как вы живете после этого?

Я помню момент, когда я вернулся из паломничества по России. В оглушительной тишине российской степи я почувствовал, что единственный путь к пустоте лежит через молитву о сдаче всего. Там до меня дошло, какая я маленькая кроха в глубинах космоса и как сильно Творец Вселенной заботится обо мне. Постоянная молитва шагов перенесла меня в другое измерение.

После возвращения в Польшу мне было трудно вернуться в мир. Я поговорил с Войтеком о том, можно ли в обычной повседневной жизни жить этим духом пути, который проявляется в уединении с розарием. На самом деле, я постоянно ищу ответ на этот вопрос. Я верю, что существует некая глубочайшая духовность, которой не мешает выполнение повседневных обязанностей.

Сегодня я зарабатываю на жизнь иконами. Я делаю работы на картоне и полихромы для храмов. Я также провожу семинары по написанию икон. Я не занимаюсь рекламой. Я практически не привлекаю клиентов. Сарафанное радио работает: одни люди рекомендуют меня другим.

Кокосов нет, но то, что должно прийти, приходит. В книге "Ласточка в соборе", над которой я сейчас работаю, титулованная ласточка - это птица, которая летает с потолка и поет во время мессы в африканских церквях. Я писал большую икону Святой Троицы на алтарной стене церкви недалеко от Кибехо в Руанде.

Эти птицы - великие мигранты. Дважды в год они преодолевают убийственное расстояние от Северной Европы до Африки к югу от Сахары. "Ласточка в соборе" - это не только грезы паломничества, но и поиск ответа на вопрос об иконе. Как, оставаясь безмолвной, она способна передать так много.

Интересно, куда вы отправитесь дальше? Украина? Возможно, Мариуполь - в конце концов, это город, посвященный Марии - хотя, вероятно, только после освобождения украинцами такое паломничество станет возможным.

Я обсудил это с Сергеем, моим учителем по иконам, который является украинцем и живет недалеко от Львова. Он настоятельно рекомендовал мне отказаться от похода через Украину в это время: Они там всех расстреливают". У тебя не будет времени объяснять, кто ты". Я не знаю. Может быть, я сдался слишком рано.

Я не сравниваю себя со святым Франциском, но он без колебаний отправился в тогдашний Мариуполь, который был египетской Дамиеттой, с большим лагерем крестоносцев, готовившихся к столкновению с великим врагом, султаном Маликом аль-Камилем.

Не получив согласия папского легата, Франциск решил на свою ответственность, без оружия, прорваться на мусульманскую сторону. Мусульмане были удивлены смелостью босого монаха, поэтому они привели его к султану. Я убежден, что Франциск не хотел обратить его в свою веру. Он собирался поделиться своим величайшим сокровищем из любви. Когда вы любите, смерть не имеет к вам доступа.

– интервью с Павлом Бурдзы
-Перевод Александр Кравченко

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы