Еще несколько лет назад творчество Станислава Игнация Виткевича было интригующим свидетельством времени, в котором жил этот скандалист. Художник, писатель и философ был наблюдателем политических и социальных изменений, которые разрушали старый мир. Картины, рисунки, драмы, романы и диссертации Виткацы выражали предчувствие того, что человечество движется к пропасти.

Сегодня художественное и интеллектуальное наследие Виткевича приобретает особую актуальность. Пандемия COVID-19, призрак начала третьей мировой войны, масштабный мировой энергетический и экономический кризис - все это способствует катастрофическим настроениям. И именно через призму того, что происходит в данный момент, стоит взглянуть на работы, собранные в Национальном музее Варшавы на выставке " Виткацы. Сейсмограф эпохи ускорения". Это последний шанс увидеть выставку, так как ее закрытие запланировано на 9 октября 2022 года.

Подписывайтесь на наш фейсбук Название выставки прекрасно отражает характер представленных работ. Деформированные человеческие силуэты на картинах и рисунках - это не только эффект наркотических видений автора (возникших в результате употребления им различных галлюциногенных препаратов, в основном пейота). В глазах Виткевича современность была чем-то демоническим. Он метафоризировал это как ускоряющийся локомотив. Он видел в ней фактор, унижающий человеческую природу.

Теперь Виткацы предстает как провокатор, для которого не существовало табу. Он демонстративно пренебрегал любыми условностями. Он проявлял это, например, когда позировал для фотографий, искажая свое лицо. Он снабжал свои рисунки абсурдными и гротескными комментариями, не уклоняясь от вульгарно-эротического содержания. Мы также можем увидеть это в Национальном музее.

Это означает лишь то, что Виткевич был эксцентриком. И, как мы все знаем, художники, которых называли эксцентриками, теперь считаются героями в основных культурных кругах. Они воспринимаются как бунтари против всех консервативных структур, которые, как принято считать в этих кругах, подавляют индивидуализм и свободу.

Однако, учитывая доминирующий дискурс в салонах Европы, можно сделать вывод, что Виткацы позиционировал себя - если использовать определенный идеологический жаргон - на "неправильной стороне истории". Достаточно взглянуть на его философские труды.

Возьмем "Новые формы в живописи и возникающие недоразумения". Там мы читаем, что поворотным пунктом в истории мира стала Французская революция, которая свергла власть дворянства, руководствовавшегося рыцарским кодексом, и возвысила буржуазию, движимую стремлением к материальной выгоде. Именно с Французской революции начался процесс "социализации" людей и превращения их в гомогенизированные массы (эта тема связана с концепциями "конца истории", которые выросли из гегельянства и были выдвинуты в XX веке Александром Кожевом и Фрэнсисом Фукуямой).

Только, по мнению Виткевича, буржуазия поддалась иллюзии, что можно умеренно исправить мир. Тем временем, ускоряющаяся машина истории двигалась в сторону экстремальных решений. Это наглядно продемонстрировала большевистская революция, которая ужаснула Виткация. И он наблюдал это с близкого расстояния - он был в России, когда это началось (он тогда служил в Павловском гвардейском полку).

Хотя Виткевич был критиком эгалитарных тенденций, в то же время он не питал наивной ностальгии по феодальному прошлому. Тем не менее, цитата из другого его текста, "Неумытые души", может показаться шокирующей: "Я всегда мечтал, что Гитлер, этот бесспорно единственный по-настоящему смелый парень в Европе, помимо Сталина, максимально сконцентрировав свои силы, совершит чисто социальный спрут, то есть революцию, скорее преобразование сверху, и введет радикально социалистическую систему, то есть подлинно демократическую, без лицемерия демократии прошлого, систему, лишенную как кошеризма, так и фаланстеризма. Система, в которой будет место для того минимума моей собственности: зубной щетки, женщины и дома с садом, и при этом будет предотвращена эксплуатация одного народа другим и рабство. К сожалению, эти ожидания не оправдались. Он наравне с другими однажды сбежит, как многие другие, вместо того, чтобы быть благодетелем, благословенным всеми".

Эти слова были произнесены в 1936 году, и если оценивать их по стандартам общественных дебатов в Польше сегодня (например, во время дискуссий в социальных сетях), Виткацы должен быть назван нацистом. Ибо зачем вдаваться в какие-то нюансы? Достаточно вырвать одно предложение из контекста (то, что касается "парня с яйцами"), и вопрос решен.

И Виткевич, конечно, не был нацистом или даже фашистом. Он следовал своим собственным путем. У него не было стадных рефлексов. В своем неприятии массовой демократии он искал сильных, выдающихся личностей, способных противостоять - как он выразился в "Новых формах в живописи...". - "исчезновение метафизических чувств". Более того, его мнение - выраженное в "Неумытых душах" - об антисемитизме очень важно. Он рассматривал это явление как "нечто бесчеловечное и, как тактику, как недальновидную глупость, которая может иметь фатальные последствия для польской культуры".

Еще один спорный отрывок в "Неумытых душах" касается цивилизационного выбора, сделанного поляками. Виткаций придерживался убеждения, что христианство должно было быть принято из Византии, а не из Рима. Он утверждал, что католицизм в Польше породил такое "чудовище", как шляхетская демократия.

И в этих своих размышлениях об исторической альтернативе для Польши Виткевич был неправ. Принятие христианства из Византии привело бы через много веков к культурной гегемонии "Руси" на польских землях.

Кстати, можно подумать, что Виткацы был легковерным русофилом, очарованным восточными деспотическими моделями правления. Но даже это было бы грубым упрощением.

В сентябре 1939 года, узнав, что советская армия напала на Польшу, Виткевич покончил жизнь самоубийством. Можно представить, что и сегодня Россия внушает ему ужас. Его острый, разоблачающий ум наверняка распознал бы в кремлевских сановниках бывших чекистов, которые до сих пор угрожают Польше, и по их приказу российские войска сеют террор в Украине.

Однако это снятие одиозного подозрения в том, что Виткацы был на темной стороне власти, в некотором смысле унижает его. Сейчас к нему относятся как к мертвому музейному экспонату, который никого не беспокоит. Им восхищаются люди, многие из которых могли бы стать объектом его насмешек. Между тем, то, что оставил после себя Виткевич, прежде всего, раздражает и беспокоит.

– Филип Мемхес
-Перевод Александр Кравченко

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы

Выставка " Виткацы. Сейсмограф эпохи ускорения" открыт до 9 октября 2022 года, Национальный музей в Варшаве.