ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК TVP: Начнем с, казалось бы, очевидного вопроса: в чем разница между логопедом и нейрологопедом?

ЕВА ЗАНЕВСКА: Оба специалиста занимаются терапией речи в самом широком смысле. Логопед работает над исправлением дефектов речи, например, сигматизмом или неправильным произношением звука "р". Часто они также имеют дело с задержкой речевого развития, когда дети достигают возраста, в котором они уже должны говорить, но не говорят совсем или говорят очень мало. Нейрологопед занимается речевыми нарушениями, имеющими неврологическую подоплеку, то есть вызванными повреждением мозга.

В результате травмы?

Да, но не только. Наиболее распространенным неврологическим расстройством речи у взрослых является афазия, то есть потеря способности понимать и воспроизводить речь, чаще всего возникающая в результате травмы или инсульта. Также часто встречается дизартрия – расстройство, вызванное нарушениями в работе речевого аппарата – языка, нёба, гортани...

По определению, нейрологопед должен уметь и знать больше, чем логопед. Однако, поскольку их компетенции схожи в широком спектре областей, терапию должен проводить тот специалист, который лучше подходит конкретному пациенту.

Нейрологопед также работает с людьми, которые совсем не говорят. Когда мозг поврежден настолько, что возвращение речи невозможно, он или она все еще может многое. Здесь на ум приходят два моих пациента. Пожилая женщина после трех инсультов имеет паралич всех четырех конечностей – я пытался добиться того, чтобы она могла нормально питаться, то есть брать пищу в рот, а не энтерально. Это требовало, прежде всего, снижения мышечного напряжения в области лица и шеи.

    Подписывайтесь на наш фейсбук  
  Другим моим пациентом был молодой человек после серьезной аварии. Я хотел, чтобы его лицо перестало напоминать маску, чтобы он мог использовать самую простую мимику: улыбку, нахмуренный лоб, поднятую бровь...

Значит, вы ведете борьбу за поддержание невербального общения пациента с миром? Кстати, понятие "невербальная коммуникация", вероятно, немного шире – можно иметь проблемы с ней даже владея речью, верно? Возьмем, к примеру, Шелдона Купера из популярного телесериала "Теория большого взрыва"...

Да, такие проблемы с пониманием контекста часто возникают у пациентов с предварительным диагнозом. Я имею в виду ситуации, когда пациент может говорить, общаться, но в результате повреждения правого полушария мозга (например, после инсульта) он не понимает шуток, не может адаптировать свой стиль речи к собеседнику. Иногда он использует площадную брань, хотя является хорошо образованным, культурным человеком. Он не использует вежливые формы, часто ругается и не осознает, что что-то не так. Семья не понимает, что происходит. Таким людям можно оказать определенную профессиональную помощь.

Почему детям нужен логопед, хорошо известно: им часто нужна помощь в произношении таких звуков, как "р", "с" или "ш", а причина их проблем может быть самой обычной – слишком долгое кормление из бутылочки. В чем же разница между проблемами с речью у взрослых и детей?

Детям проще, потому что у них еще не успело развиться все то, что "отягощает" взрослых: неправильный прикус, аномальное строение нёба, напряжение или сокращение мышц, привычка неправильно работать языком... Многое можно сделать, нет необходимости привлекать ортодонта – но, например, вылечить сигматизм у взрослого проще, чем у ребенка. Взрослый человек мотивирован: ему стыдно, он хочет работать, он упражняется.

Есть известные актеры, такие как Збигнев Замаховский, которые преодолели свой дефект речи благодаря интенсивной работе с логопедом или фониатром.

Это правда, но, с другой стороны, взрослые слишком редко приходят на терапию. Они привыкли к своему недостатку или даже сделали его частью своего шарма – например, они грассируют (произносят звук "р" на французский манер, горлом, а не так как принято в польском; грассирование раньше было манерой аристократов, богатых и образованных людей – прим. редактора) – и в шоу-бизнесе есть тому примеры.

Я уже упоминала, что двумя наиболее распространенными нарушениями речи являются афазия (потеря способности говорить) и дизартрия – проблемы с речью, вызванные ненормальной работой мышц. Пациент без проблем может называть предметы, планировать свою речь, выражать словами то, что он хочет сказать. С другой стороны, его речь невнятна, в крайних случаях непонятна для окружающих. У детей наиболее распространенной причиной является церебральный паралич, у взрослых – например, болезнь Паркинсона, рассеянный склероз.

По каким причинам у взрослых начинаются проблемы с речью и что можно сделать в этом случае? Является ли мозг взрослого или даже пожилого человека все еще достаточно гибким, чтобы упражнения привели к изменениям к лучшему?

Как я уже упоминала, среди причин преобладают травмы, заболевания головного мозга и инсульты. У меня есть неговорящие пациенты после серьезных дорожных аварий, у другой моей подопечной, Катажины, глиома, то есть опухоль мозга, и после операции у нее начались проблемы с речью. С другой стороны, инсульты, к сожалению, часто сопровождаются правосторонним параличом.

И, наконец, заболевания нервной системы, такие как эпилепсия, болезнь Паркинсона и рассеянный склероз. Когда пациент страдает от прогрессирующего заболевания, нарушения речи могут проявляться как еще один симптом. При болезни Паркинсона, например, произношение нечеткое, что связано с ригидностью мышц, возникающей при этом заболевании.

Речь – это сложное явление: мозг, мышцы, зубы и даже руки и все лицо – множество элементов должно быть синхронизировано.

Более 70 процентов человеческого общения являются невербальными. После инсульта очень часто наблюдается нарушение работы мышц лица, включая веки или область рта. Напряжение мышц является ненормальным. Поэтому хороший логопед всегда сначала исследует первичные функции пациента. Работа может заключаться в том, чтобы научить человека, например, держать язык на нёбе, чтобы хорошо глотать. Речь – это верхушка айсберга... Вначале стимулируются мышцы лица и шеи с помощью различных методов.

Обычно логопед воздействует на ребенка через совместные игры, часто с помощью специальных игрушек, игр и головоломок. Как можно достучаться до взрослого?

Ну, основой работы со взрослыми, по крайней мере, в моем случае, также является игра. Я должна чувствовать себя хорошо по отношению к пациенту, а он должен чувствовать себя хорошо по отношению ко мне. Мне нравится вникать в мир пациентов, в их интересы. Если пациент приходит ко мне на занятия три раза в неделю в течение трех лет, мы не можем делать скучные упражнения все это время! Например, я часто подписываюсь на еженедельный юмористический журнал и прошу пациента читать шутки вслух. Довольно сложная задача, учитывая, что наша цель – чтобы пациент свободно говорил. Поэтому ему приходится читать медленно, не заикаться, но с такой интонацией, чтобы шутка все равно вызывала смех.

Я часто пою с пациентами, разумеется, подбирая репертуар в соответствии с их темпераментом и возрастом. Мы тренируем мышцы лица перед зеркалом, устраивая мини-театр: чтобы объявить о приходе свекрови, наклеиваем на лицо фальшивую улыбку... А потом – конечно же – "надуваемся" от неискреннего поцелуя!

Как в работе с детьми, так и со взрослыми движение очень важно. Мозг питается движением, и, в конце концов, его регенерация – это то, ради чего мы все работаем. Очень важна ежедневная порция движения – такая, которая достижима для каждого конкретного пациента. Если пациент может вставать и ходить, позволяйте ему делать это как можно чаще. Если они не могут этого сделать, недостаточно остановиться на физиотерапии. Чистка картофеля – это тоже движение! Любая тяга к новым занятиям, выход из рутины – я больше не хочу использовать нелепую фразу "выход из зоны комфорта", но в этом как раз и есть смысл. Именно в этом и заключается его суть – заставить мозг вырабатывать новые нейронные связи.

Что делать с пациентами, которые не могут двигаться?

В этом случае большую помощь может оказать современное терапевтическое решение – так называемый кибернетический глаз. Он работает тогда, когда пациент фокусирует взгляд на определенном объекте на экране.

Киберглаз? О, я слышала об этом. C-Eye или "Consciousness Eye"?

Да, именно так.

Правда ли, что с помощью этой комбинации камер, следящих за глазным яблоком, и программного обеспечения пациент может "указать глазами на экран" на нужный рисунок, картинку, букву, сформировать целые слова или даже предложения?

Удивительно, не правда ли? Да, это помогает пациентам установить связь с миром, уменьшить дезориентацию и беспомощность и даже улучшить работу мозга, стимулируя когнитивные процессы. Но в целом, сколько пациентов, столько и методов. Вот что восхищает в моей работе. Я не могу впасть в рутину. Мне приходится постоянно искать способы улучшить качество жизни пациента. Я должна посмотреть на него комплексно и повлиять на него таким образом, чтобы его жизнь вернулась в нормальное русло.

Как может помочь пациенту семья, не имеющая специальной квалификации?

Это я должна помогать семье, а не она мне. Я работаю над тем, чтобы направить семью таким образом, чтобы пациент получал максимально возможную поддержку. Я не донимаю ни ее, ни пациентов "словами для повторения". Я просто прошу постоянного контакта, совместного выполнения повседневных дел и радостей: от посадки цветов на балконе до похода на концерт.

Слушая вас, я все время думаю о главном герое фильма "Король говорит", отце нынешней королевы Великобритании Елизаветы II, Георге VI. По мнению историков, его дефект речи имел психологическую основу, связанную с детскими травмами. Терапия, показанная в фильме, – это скорее работа психолога, чем логопеда. Действительно ли психолог нужен так часто?

Конечно, да. Например, моя пациентка Ивона очень хорошо помнит события до инсульта, но сейчас она не запоминает ничего на регулярной основе. Кроме того, она испытывает большие трудности в построении предложений, в обновлении слов. Я обратилась за помощью к нейропсихологу, потому что знаю, что он будет работать с ее памятью более эффективно, чем я. Психолог также необходим взрослым, которые внезапно, по причинам, обсуждавшимся ранее, потеряли полную функциональность. В такой ситуации он или она помогает им заново открыть для себя смысл жизни в изменившихся условиях. Им нужно объяснять и осваивать мир.

– интервью провела Магдалена Кавалец-Сегонд

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы

  – перевод Денис Куценко