Подваршавский Рембертов, воскресное утро 5 июня: радостная группа не только молодых, но и людей постарше, с песнями, среди цветов, ведет молодого священника из его родного дома в празднично украшенный костел св. Люции, где ожидают прихожане, знакомые и друзья. Все они пришли на его первую, после обряда рукоположения, мессу.

Tакое увидишь не каждый день, и в последнее время этот обряд встречается все реже. Уменьшается количество новых ксендзов, что явно видно в июне, ибо это самый лучший месяц для возведения в сан священника, и каждое епископство с гордостью информирует о своих неопресвитерах, как сегодня называют новоиспеченных ксендзов. Не буду писать, что это молодые священнослужители. Ибо они не всегда молоды, все чаще в духовную семинарию поступают зрелые мужчины, после полученного образования, с профессиональным опытом.

Это совсем новая ситуация, для этих самых старших кандидатов в духовный сан была создана даже отдельная семинария, в Лодзи, но это история совсем для другой статьи. Похоже, что число кандидатов резко снижается, но я не могу этого не отметить.

Я также не буду рассматривать и обсуждать причины этого спада, хотя эта сфера жизни может показаться лакомым кусочком, судя по мнениям разных авторов, в том числе и представителей католического мира. Можно, конечно, неплохо «жить» в публицистике, описывая отказы от духовного стана, преступления на сексуальной почве и связанную с ними ложь, духовные "карьеры" псевдоавторитетов и т.д. Сколько же, однако, можно исследовать эти темы? Я сама не раз писала, в том числе и на этих страницах, что старшее поколение не довело до конца несколько очень важных дел, в том числе и в Церкви, а теперь удивляется, откуда взялось падение авторитетов и спад призваний быть священниками, не говоря уже об уходе из Церкви.

Однако тема гораздо сложнее, и сила Церкви не в социологических анализах - хотя, конечно, надо обдумывать и анализировать проблемы, - а совсем в другом. Сила Церкви – это Бог и люди веры, и недостатка в них не будет, даже если их останется только горстка.

Подваршавский Рембертов, воскресное утро 5 июня: радостная группа не только молодых, но и людей постарше, с песнями, среди цветов, ведет молодого священника из его родного дома в празднично украшенный костел св. Люции, где ожидают прихожане, знакомые и друзья. Все они пришли на его первую, после обряда рукоположения, мессу.

Tакое увидишь не каждый день, и в последнее время этот обряд встречается все реже. Уменьшается количество новых ксендзов, что явно видно в июне, ибо это самый лучший месяц для возведения в сан священника, и каждое епископство с гордостью информирует о своих неопресвитерах, как сегодня называют новоиспеченных ксендзов. Не буду писать, что это молодые священнослужители. Ибо они не всегда молоды, все чаще в духовную семинарию поступают зрелые мужчины, после полученного образования, с профессиональным опытом.

Это совсем новая ситуация, для этих самых старших кандидатов в духовный сан была создана даже отдельная семинария, в Лодзи, но это история совсем для другой статьи. Похоже, что число кандидатов резко снижается, но я не могу этого не отметить.

Я также не буду рассматривать и обсуждать причины этого спада, хотя эта сфера жизни может показаться лакомым кусочком, судя по мнениям разных авторов, в том числе и представителей католического мира. Можно, конечно, неплохо «жить» в публицистике, описывая отказы от духовного стана, преступления на сексуальной почве и связанную с ними ложь, духовные "карьеры" псевдоавторитетов и т.д. Сколько же, однако, можно исследовать эти темы? Я сама не раз писала, в том числе и на этих страницах, что старшее поколение не довело до конца несколько очень важных дел, в том числе и в Церкви, а теперь удивляется, откуда взялось падение авторитетов и спад призваний быть священниками, не говоря уже об уходе из Церкви.

Однако тема гораздо сложнее, и сила Церкви не в социологических анализах - хотя, конечно, надо обдумывать и анализировать проблемы, - а совсем в другом. Сила Церкви – это Бог и люди веры, и недостатка в них не будет, даже если их останется только горстка.

И у нас теперь в этом году есть молодой ксендз – и его брат, тоже священник – вписанные в длинную линию истории Польши. Когда-то, может через полвека, каждый из них – и чтобы они жили чем подольше – сможет своим последователям рассказать, что его настоятелем был священник, который дружил с убитым коммунистами мучеником. Так передается опыт, так создается история.

Частное дело?

Неважно, четверо, восемь или десять таких молодых священников появилось в епархии, выход каждого из них на новый жизненный путь — событие с далеко идущими социальными последствиями. Это не личное дело того или иного парня, или той или иной семьи.

Но этого сегодня уже никто не замечает, не показывает и не комментирует, если, разве что, только с отрицательной стороны. Ксендз, также молодой, также только вступающий в священническую жизнь, изображается "обязательно" в контексте педофилии, гей-болезни, алчности, жадности, властолюбия и так далее. Как будто бы авторы всех этих статей, комментариев и постов не живут среди нас, не знают никого, кто ходит в церковь каждое воскресенье (а может и в будние дни), не получает от этого добра, не гордится тем, что он католик. Или как будто они стараются этого не видеть и замечать. Неужели они настолько равнодушны, что не могут - и не намерены - увидеть ничего хорошего вне своего круга ценностей, и, тем более, среди верующих людей? Они не в состоянии напрячь свой ум, чтобы заметить другой мир?

В минувшие дни наверное – но не всегда – возмущение в СМИ вызвал пост какого-то недавно рукоположенного молодого ксендза, профиль которого был – когда он написал о своем рукоположении – просто залит волнами недоброжелательства, хамства, вульгарщины и ординарных ругательств. Из-за чего? Что стал священником?

В средствах массовой информации нет признанных нашими создателями «мнениеобразующих» мнений, репортажей и статей о ксендзах, которые положительно действуют во многих областях, не говоря о той основной, которой является душпастерский труд с прихожанами в приходах. Священники - и сестры-монахини, которые ни в одном контексте просто не упоминаются, хотя делают столько доброго – ведут самообразовательные кружки и вдохновляют на углубление знаний, потому что библейские знания – это тоже наука!), ездят с молодежью в горы, организовывают спортивные соревнования, возят по миру паломников (потому что поляки, вопреки мнению, ездят не только отдыхать на египетские курорты по «горящим» путевкам), организовывают сообщества гуманитарной помощи, клубы для престарелых и библиотеки.

Несколько лет назад, во время панельной дискуссии, д-р Барбара Федышак-Радзейовска, известный социолог с обширными исследовательскими интересами, резко встряхнула собравшихся, указывая на очевидные - но совершенно не учитываемые - аспекты этого феномена, которым является учеба в духовной семинарии и ежегодное вхождение в общество новой группы образованных людей со знанием (лучшим или худшим, но однако) иностранных языков, духовно сформированных молодых мужчин с избранным жизненным путем, подготовленных - к лучше или хуже, но однако - к работе с другими людьми, патриотически настроенных. «Действительно ли их знания и умения используются должным образом?» - спрашивала она тогда, - «Замечают ли их и знаем ли мы вообще об их существовании? Присутствуют ли они в нашем мышлении?». Вопросы драматичные, а ответы еще более сложные, чем когда-либо.

Такие же, как мы

Два брата из этой рембертовской семьи, двое братьев из другой, варшавской, трое из люблинской - где в средствах массовой информации, кроме католического сообщества, читатель найдет сообщения о семьях, которые не только воспитывают детей в духе высших ценностей, но и оказывают влияние на других добротой, культурой, уважением к каждому человеку, трудолюбием, знаниями и умениями? Как может действовать творимое ними добро, если его существование даже не допускается в наше сознание?

Несколько недель назад я писала, что медиальное изумление – для меня оно немного искусственное и накрученное – подтверждает готовность поляков качественно помогать беженцам с воюющей Украины, полностью игнорирует тот факт, что поляки помогают согласно многовековой христианской традиции. И это собственно такие семьи – конечно, не только те, в которых воспитываются будущие священники, но семьи, более широко ангажированные в свое христианство, постоянно сначала строят, передают и укрепляют эти традиции. Мы являемся обществом более христианским, чем нам кажется – и дело не в статистике, а в убеждениях.

Новые ксендзы, только что вступившие на путь священства, понятно, что они будут разные: одни более работящие, другие больше поющие, у одних хорошо будет получаться организация паломничества, другие станут легендарными исповедниками, некоторые уйдут, другие пойдут «в епископы». Но они всегда будут частью нас, потому что они вышли из нас, о они такие же, как мы. Каким образом они должны быть другими? Об этом чаще всего забывается в этих нескончаемых волнах критики и упрёков, которые бушуют уже несколько лет.

В эти дни за 24 года служения благодарили шестнадцать ксендзов бельско-живецкой епархии, которые были возведены в духовный сан в 1998 году. Один из них, известный реколекционист ксендз доктор Войцех Венгжиняк сказал: „Мы имеем много счастья – как священники мы работаем уже в 8 раз дольше, чем Иисус Христос, живем на несколько лет дольше Него. Нам есть за что благодарить. Сегодня, когда речь идет о кризисе в Церкви, в наших святынях мы видим все еще немало верующих, нам все еще есть для кого работать”. И он призвал, чтобы в оценке современной Церкви не впадать в пессимистические настроения. Лучшего момента я не могла себе представить.

– Барбара Сулек-Ковальска
– Перевод: Лариса Верминская

TVP ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК. Редакторы и авторы