Показательно, что российская атака на Украину осуществляется под лозунгами, близкими социалистам и либералам в странах Запада, а не националистам, считающимся союзниками Владимира Путина. Это утверждение приоткрывает правду о преобладающем в российской политике дискурсе.

Можно, конечно, вспомнить проповедь, произнесенную в минувшее воскресенье Московским Патриархом Кириллом I, в которой он заявил, что причиной кровопролития в Украине стало столкновение культур. По его мнению, если коротко — сепаратистские Донецкая и Луганская «народные республики» запретили ЛГБТ-парады дома, отсюда и конфликт. Кирилл таким образом повторил всё ту же песню Владимира Путина о России как хранительнице здоровых традиционных ценностей. На самом деле такой подход к левым и либералам не имеет никакого отношения.

Только на сегодняшний день, вовсе не разлагольствования главы РПЦ, а в прошлом агента КГБ по кличке Михайлов, составляют ядро кремлевской пропаганды. В чем Россия хочет убедить западное общественное мнение, так это в том, что Украиной правят «нацисты» или, другими словами, «фашисты», поэтому ее нужно «денацифицировать».

Это, по сути, риторика еще советских времен. «Антифашизм» как идеологическое обоснование внешней политики сформировался во время соперничества Советского Союза с Третьим рейхом за баланс сил в Европе, о чем свидетельствует жестокая гражданская война в Испании в 1936-1939 гг. Хотя с 1939 г. Советский Союз и Германия находились в тактическом союзе против Польши, Франции и Великобритании (пакт Молотова-Риббентропа), в 1941 г. он был разорван.

Тогда главным имиджевым оружием советской власти стала победа СССР над Третьим рейхом. Советы черпали моральную легитимность своей политики в результате поражения Германии. Они использовали аргумент, что каждый из их врагов был «фашистом», то есть злейшим преступником. Таким образом, они продвигали мнение, что антикоммунизм на самом деле был «фашизмом». Поэтому, например, в сталинские времена партизанов-борцов за независимость Польши коммунисты называли «фашистами».

Трудность заключалась в том, что советский «антифашизм» часто совпадал с лозунгами интеллектуальной элиты Запада. После Второй мировой войны именно левые стали ведущей силой, формирующей общественное мнение в мире. Они так же, как и советские коммунисты, хоть и относились к СССР неоднозначно, боролись с "фашизмом". В это понятие входили различные явления, которые левые рассматривали как препятствия для исправления мира и осчастливления человечества: национализм, расизм, религиозный «фундаментализм». Постепенно термин «антифашизм» стал очень размытым, иногда до абсурда.

Возьмём, к примеру, лидера студенческого бунта в Париже в 1968 году (во время президентства Шарля де Голля) - Даниэля Кон-Бендита, который назвал Францию «фашистским режимом», потому что в общежитиях ограничили вход для посетителей и, по мнению повстанцев, молодежь не могла свободно заниматься сексом. Это показывает эволюцию левых на Западе: в богатом обществе потребления они переместили фокус своих интересов с социально-экономических вопросов на вопросы культуры и морали. Поэтому «антифашизм» может принимать даже гротескные формы.

Но кровопролитие в Украине нельзя назвать гротескным. Россия совершает преступления, которые пытается прикрыть благородными лозунгами. Облачаясь в «антифашистские» одежды, она хочет вызвать доверие у жителей Запада. Многие из них воспринимают это буквально, ведь «фашизм» — что бы это слово ни значило — связан с Адольфом Гитлером, это абсолютное политическое зло, с которым следует поступать так же, как поступила Советская армия с Третьим рейхом.

И, вероятно, не случайно на Западе нападение России на Украину оправдывают ведущие левые интеллектуалы: американский мыслитель Ноам Хомский, канадская журналистка и общественный деятель Наоми Кляйн, экономист, бывший министр финансов Греции Янис Варуфакис. Они проявляют понимание к Путину. Их видение вопроса совпадает с позицией Кремля: после холодной войны Россия оказалась окружённой НАТО, поэтому она имеет право защищаться.

В этом контексте стоит отметить, что в странах Запада существуют антиамериканские и пророссийские течения среди левых. К ним относятся: немецкая Die Linke, испанская Podemos, греческая Syriza, La France Insoumise (Неукротимая Франция) или сепаратисты из Каталонии и Шотландии. Некоторые из этих групп имеют коммунистические корни. Это следует помнить, поскольку в польских публичных дебатах преобладает убеждение, что поддержка Кремля в Европе — это прерогатива правых, яркими представителями которых являются Марин Ле Пен и Виктор Орбан.

Возвращаясь к кремлевской "антифашистской" агитации — её продолжением стали сказки Сергея Лаврова о том, что Россия проводит "спецоперацию" на Украине, потому что украинское государство угрожало российскому государству почти так же, как в 1941 году Третий рейх угрожал Советскому Союзу. Конечно, тот, кто хоть что-нибудь знает о реальном положении дел, в эту чепуху не поверит. Однако глава российской дипломатии продолжает их рассказывать.

Напрашивается вывод, что он делает это в основном для внутреннего пользования, для консолидации российского общества, которому промывают мозги и все больше изолируют от новостей, поступающих из мира. Можно предположить, что ложь Лаврова находит отклик у большинства россиян. Им с детства внушают миф о Великой Отечественной войне, в котором Россия выступает нравственно безупречной освободительницей мира от абсолютного политического зла.

Но действия Лаврова не ограничиваются внутренней политикой. Ведь российское государство активно действует в мире в сфере распространения фейковых новостей. В его распоряжении целая армия людей, занимающихся дезинформационной деятельностью в социальных сетях. Поскольку в западном обществе значительная часть населения симпатизирует левым и либералам — тоесть это люди, которых легко напугать одним лишь намёком на национализм, русские тролли именно к этой многочисленной группе и обращаются со своей «антифашистской» повесткой дня.

Однако ответственность за такое положение дел лежит и на политическом истеблишменте западных стран. Он давно впал в левые суеверия и снисходительно относился к советскому коммунизму. Занятый выискиванием «фашизма» среди правых сил в своих государствах, он упустил из виду последствия ползучей ресталинизации России.

– Филип Мемхес
– перевод Кирилл Захаров